Виктор СЕРЕБРЯНИКОВ: «Газзаев взял правильный курс на омоложение команды»

Знаменитый нападающий киевского «Динамо» Виктор Серебряников, отметивший накануне 70-летний юбилей, — о «Динамо» 60-х, футболе Маслова и Газзаева и многом другом... С самобытным нападающим, без всяких преувеличений — звездой киевского «Динамо» времен флагманства в советском футболе команды Маслова, Виктором Серебряниковвым наш разговор длился без малого три часа. Просто удивительно, насколько знакомство с интересным человеком стирает все границы и отличия, в первую очередь возрастные. Футбол способен объединить кого угодно! — Виктор Петрович, прежде всего, как ваше здоровье? — Нормально. Для своих лет чувствую себя прекрасно. Только ноги слегка побалива­ют, хотя я до сих пор регулярно выбираюсь на соседний с моим домом велотрек — стараюсь понемногу бегать. Что и говорить, старые травмы сказываются. В молодости повреждения старались не замечать. Да и все матчи преподносили нам так, словно каждый был на вес золота, победы от нас ждали сразу и сейчас. А если травма вдруг, то в ногу тебе — дозу новокаина, и бутсу дают на два размера больше, нога ведь опухает — ты ее не чувствуешь совсем. Выходишь на поле — и половины тебя нет... Но все равно играть надо, потому что тренер говорит: «Соперник именно тебя боится! Выручай!..» — У вас было много травм? — А у кого их не было? У меня самым больным местом колени были. Врачи все хотели резать, но потом говорили, мол, потерпи еще... Потом — еще чуть-чуть. Так и не резали меня. Помню, по-крупному полетело у меня колено, кажется, в Коста-Рике в конце 1961-го, как раз накануне чемпионата мира в Чили. Экспериментальная сборная СССР проводила турне по Латинской Америке, чтобы лучше приспособиться к местному климату. Казалось, ничто не предвещало неприят­ностей — ведем со счетом 7:0. Я выхожу один на один с вратарем, а тот, чудной, хотел врезать ногой по мячу, но со всего маху попал мне в колено. Ту встречу еще несколько наших игроков хорошо запомнили- Володе Маслаченко костариканец в одном из эпизодов так по черепу вломил, что у нашего вратаря шрам на всю жизнь остался на скуле. Сломали и Гену Гусарова. Чемпионат мира они оба тоже, как и я, пропустили... Ночной полет, или Кем закусывают акулы — Чем мне то лето 1962-го еще запомнилось, так это первым в моей жизни длительным перелетом, который... чуть не стоил жизни не только мне, но и всей сборной Союза. С того времени как увижу самолет- поджилки трясутся, хотя, разумеется, доводилось впоследствии выдерживать перелеты много раз... — ...Летели мы в Южную Америку обычным пассажирским авиарейсом из Москвы. Самолет сделал несколько дозаправок в Европе, подобрал еще пассажиров в Лиссабоне — последняя перед Атлантикой остановка была в Португалии. Впереди-целая ночь над океаном. Большинство пассажиров уснули. И вдруг наш «Боинг» как затрясет, в салоне началась паника! Я сидел возле иллюминатора, гляжу — а там, где крыло должно было быть, что-то отваливается и вниз падает! Я чуть с ума не сошел — сразу вспомнил и маму, и братьев, и сестер! Стюардесса выбежала — начала выдавать спасательные пояса со свистками — чтобы, если что, в океане тебя нашли. Никогда не забуду сцены... Рядом сидела супружеская чета из Бразилии. Они возвращались из Европы со свадебного путешествия. И им этот комплект один на двоих почему-то достался. Я понял, что настоящий страх смерти ни с чем не сравнить: молодожены начали спасательный пояс друг у друга вырывать!.. Впрочем, у меня, молодого, «зеленого», у самого душа в пятки ушла. И тут меня осенило — нужно закрыться в туалете, в хвостовом отделении. Я тогда Экзюпери зачитывался, а он писал, что самое безопасное место в лайнере — именно в хвосте. Закрылся, сижу, чувствую — падаем, дрянь дело. Еще и в дверь стучатся — такие же, как я, «храбрецы». Но обошлось — сели на военную базу США на каком-то из островов. Всех остальных пассажиров выпустили, а нас, «советских шпионов», оставили в самолете. Я вышел из своего хвостового убежища — весь трясусь. А Лев Иванович Яшин спокойно сидит в кресле, смотрит на меня: «Молодой, что с тобой? На вот, выпей 150 грамм, для поднятия духа...». Благо в салоне нам оставили внушительный запас крепких напитков. «Лев Иванович, а мы этим же самолетом дальше по­летим?» — «Да. А ты как думал?» — «Лев Иванович, а акулы пьяных едят?» — «Нет, они ими закусывают»... От Виктора Маслова до Валерия Газзаева — Виктор Петрович, в воскресенье мы виделись на динамовской арене — вы пришли на игру родной команды с «Металлистом». Стало быть, остаетесь в курсе всех футбольных дел? Как вам сейчас «Динамо»? — Когда тепло, то с удовольствием хожу на стадион. Футбол, «Динамо» — это моя жизнь. А Газзаева поддерживаю. С ним когда-то давно, кстати, поиграл даже вместе — за сборную ветеранов Союза. В той ко­манде я и Эдик Стрельцов представляли старую гвардию шестидесятников, а остальные — молодежь, лет под 40... Сейчас Валерий Георгиевич, считаю, взял правильный курс на омоложение команды, избавился от многих легионеров средней руки, одновременно начал доверять нашим талантливым украинским игрокам. Мне вспомнился 1969 год, когда наше непобедимое «Динамо» (три раза подряд становилось чемпионом СССР) вдруг забуксовало. «Основа» играла одна и та же уже несколько лет — старые все стали. А между тем ребята в «дубле» нас подсиживали очень толковые, но шанса в главной команде не получали. Я с Масловым был в очень хороших отношениях. Все знали, что я ему как сын. Где-то так это и было на самом деле — я своего родного отца рано потерял. Прикипел, в общем, к Виктору Александровичу, и он мне тоже доверял. Обсуждали с ним вместе практически любые темы. Как-то выбрал момент и осторожно говорю, мол, Виктор Александрович, пора строить новый коллектив, даже меня убирайте, убирайте других стариков — уже не тянем так, как прежде... Он все не решался. ...Любил всех нас, и сложно ему было перевернуть страницу. За пять лет до того Дед сам практически полностью обновил киевскую команду, не постеснялся пойти на конфликты со многими звездами — Лобановским, Базилевичем... В первом сезоне, когда Маслов только пришел в «Динамо», сыграли в Ярославле с «Шинником» — 2:2. Меня спасло то, что я забил два мяча... После матча Дед жутко недоволен, дает разнос всей команде и каждому персонально. Доходит до Лобановского: «Валера, что ты делал на поле?» — «Понимаете, есть ювелиры, а есть чернорабочие. Так вот я — ювелир». — «Запомни, у меня в команде будут только чернорабочие!» Чуть позже, когда Лобановский стал молодым тренером, он понял правоту Маслова. Игра менялась, весь мир постепенно переходил на тотальный футбол, как его назвали впоследствии, и заслуга Маслова в этом была очень велика... Создатель серебряной дуги — Известно, что термин «дуга Серебряникова» впервые прозвучал в советской спортивной прессе благодаря журналисту Аркадию Галинскому. Расскажите об этом приеме, ведь он, по сути, является вашей визитной карточкой. — В своей карьере забил немало голов издали. Хотя особняком стоит самый первый — может быть, потому, что шальной был. Я и сам от себя такого не ожидал. В 17 лет я только пробивался в состав запорожского «Металлурга» — в рамках чемпионата второй лиги мы играли в Орехово-Зуево с местной командой. И вот, в первом тайме я прорвался по месту левого инсайда и метров с 25-ти пробил — целился в дальний угол, а мяч залетел в ближний. Дурной гол! Но самое интересное было потом — подбегает ко мне наш капитан Сергей Коршунов: мол, так и так, что творишь, нам в этом матче проигрывать надо, а ты, молодой, самодеятельность устроил. В итоге уступили — 1:2, но после поединка в раздевалке был разбор полетов: «Почему не предупредили молодого, что нам за эту игру уже денег дали?» ...Свою «дугу» я нашел значительно позже — подсмотрел у бразильцев во время поездки по Южной Америке. Регулярно оставался после тренировок, бил по воротам — вынашивал удар несколько лет. Он наносится внутренней стороной стопы резким движением — мяч движется с двойной подкруткой в двух плоскостях, горизонтальной и вертикальной. И голкиперы порой ничего не могли поделать. Им казалось, что мяч идет мимо или выше ворот, а он снимал паутину. Даже Дед как-то задержал после тренировки: «Покажи, как это у тебя получается?» Я ему очень подробно объяснил, показал. А он: «Ты смотри, а я думал, тебе везет просто...». В 1969 году мне удалось забить штук десять таких голов со штрафных. Правда, в решающем матче в Киеве, в котором определялась судьба золотых медалей, мой секрет разгадал спартаковец Анзор Кавазашвили. Он оказался хитрее: поделил «стенку» на две части, а сам стал по центру ворот. Мой удар он парировал. Лишь тогда москвичи прервали многолетнюю гегемонию «Динамо» Виктора Маслова...  
Знаменитый нападающий киевского «Динамо» Виктор Серебряников, отметивший накануне 70-летний юбилей, — о «Динамо» 60-х, футболе Маслова и Газзаева и многом другом...
С самобытным нападающим, без всяких преувеличений — звездой киевского «Динамо» времен флагманства в советском футболе команды Маслова, Виктором Серебряниковвым наш разговор длился без малого три часа. Просто удивительно, насколько знакомство с интересным человеком стирает все границы и отличия, в первую очередь возрастные. Футбол способен объединить кого угодно!
— Виктор Петрович, прежде всего, как ваше здоровье?
— Нормально. Для своих лет чувствую себя прекрасно. Только ноги слегка побалива­ют, хотя я до сих пор регулярно выбираюсь на соседний с моим домом велотрек — стараюсь понемногу бегать.
Что и говорить, старые травмы сказываются. В молодости повреждения старались не замечать. Да и все матчи преподносили нам так, словно каждый был на вес золота, победы от нас ждали сразу и сейчас. А если травма вдруг, то в ногу тебе — дозу новокаина, и бутсу дают на два размера больше, нога ведь опухает — ты ее не чувствуешь совсем. Выходишь на поле — и половины тебя нет... Но все равно играть надо, потому что тренер говорит: «Соперник именно тебя боится! Выручай!..»
— У вас было много травм?
— А у кого их не было? У меня самым больным местом колени были. Врачи все хотели резать, но потом говорили, мол, потерпи еще... Потом — еще чуть-чуть. Так и не резали меня. Помню, по-крупному полетело у меня колено, кажется, в Коста-Рике в конце 1961-го, как раз накануне чемпионата мира в Чили. Экспериментальная сборная СССР проводила турне по Латинской Америке, чтобы лучше приспособиться к местному климату. Казалось, ничто не предвещало неприят­ностей — ведем со счетом 7:0. Я выхожу один на один с вратарем, а тот, чудной, хотел врезать ногой по мячу, но со всего маху попал мне в колено. Ту встречу еще несколько наших игроков хорошо запомнили- Володе Маслаченко костариканец в одном из эпизодов так по черепу вломил, что у нашего вратаря шрам на всю жизнь остался на скуле. Сломали и Гену Гусарова. Чемпионат мира они оба тоже, как и я, пропустили...
Ночной полет, или Кем закусывают акулы
— Чем мне то лето 1962-го еще запомнилось, так это первым в моей жизни длительным перелетом, который... чуть не стоил жизни не только мне, но и всей сборной Союза. С того времени как увижу самолет- поджилки трясутся, хотя, разумеется, доводилось впоследствии выдерживать перелеты много раз...
— ...Летели мы в Южную Америку обычным пассажирским авиарейсом из Москвы. Самолет сделал несколько дозаправок в Европе, подобрал еще пассажиров в Лиссабоне — последняя перед Атлантикой остановка была в Португалии. Впереди-целая ночь над океаном. Большинство пассажиров уснули. И вдруг наш «Боинг» как затрясет, в салоне началась паника! Я сидел возле иллюминатора, гляжу — а там, где крыло должно было быть, что-то отваливается и вниз падает! Я чуть с ума не сошел — сразу вспомнил и маму, и братьев, и сестер! Стюардесса выбежала — начала выдавать спасательные пояса со свистками — чтобы, если что, в океане тебя нашли. Никогда не забуду сцены... Рядом сидела супружеская чета из Бразилии. Они возвращались из Европы со свадебного путешествия. И им этот комплект один на двоих почему-то достался. Я понял, что настоящий страх смерти ни с чем не сравнить: молодожены начали спасательный пояс друг у друга вырывать!..
Впрочем, у меня, молодого, «зеленого», у самого душа в пятки ушла. И тут меня осенило — нужно закрыться в туалете, в хвостовом отделении. Я тогда Экзюпери зачитывался, а он писал, что самое безопасное место в лайнере — именно в хвосте. Закрылся, сижу, чувствую — падаем, дрянь дело. Еще и в дверь стучатся — такие же, как я, «храбрецы». Но обошлось — сели на военную базу США на каком-то из островов. Всех остальных пассажиров выпустили, а нас, «советских шпионов», оставили в самолете. Я вышел из своего хвостового убежища — весь трясусь. А Лев Иванович Яшин спокойно сидит в кресле, смотрит на меня: «Молодой, что с тобой? На вот, выпей 150 грамм, для поднятия духа...». Благо в салоне нам оставили внушительный запас крепких напитков. «Лев Иванович, а мы этим же самолетом дальше по­летим?» — «Да. А ты как думал?» — «Лев Иванович, а акулы пьяных едят?» — «Нет, они ими закусывают»...
От Виктора Маслова до Валерия Газзаева
— Виктор Петрович, в воскресенье мы виделись на динамовской арене — вы пришли на игру родной команды с «Металлистом». Стало быть, остаетесь в курсе всех футбольных дел? Как вам сейчас «Динамо»?
— Когда тепло, то с удовольствием хожу на стадион. Футбол, «Динамо» — это моя жизнь.
А Газзаева поддерживаю. С ним когда-то давно, кстати, поиграл даже вместе — за сборную ветеранов Союза. В той ко­манде я и Эдик Стрельцов представляли старую гвардию шестидесятников, а остальные — молодежь, лет под 40...
Сейчас Валерий Георгиевич, считаю, взял правильный курс на омоложение команды, избавился от многих легионеров средней руки, одновременно начал доверять нашим талантливым украинским игрокам.
Мне вспомнился 1969 год, когда наше непобедимое «Динамо» (три раза подряд становилось чемпионом СССР) вдруг забуксовало. «Основа» играла одна и та же уже несколько лет — старые все стали. А между тем ребята в «дубле» нас подсиживали очень толковые, но шанса в главной команде не получали.
Я с Масловым был в очень хороших отношениях. Все знали, что я ему как сын. Где-то так это и было на самом деле — я своего родного отца рано потерял. Прикипел, в общем, к Виктору Александровичу, и он мне тоже доверял. Обсуждали с ним вместе практически любые темы.
Как-то выбрал момент и осторожно говорю, мол, Виктор Александрович, пора строить новый коллектив, даже меня убирайте, убирайте других стариков — уже не тянем так, как прежде... Он все не решался. ...Любил всех нас, и сложно ему было перевернуть страницу.
За пять лет до того Дед сам практически полностью обновил киевскую команду, не постеснялся пойти на конфликты со многими звездами — Лобановским, Базилевичем... В первом сезоне, когда Маслов только пришел в «Динамо», сыграли в Ярославле с «Шинником» — 2:2. Меня спасло то, что я забил два мяча... После матча Дед жутко недоволен, дает разнос всей команде и каждому персонально. Доходит до Лобановского: «Валера, что ты делал на поле?» — «Понимаете, есть ювелиры, а есть чернорабочие. Так вот я — ювелир». — «Запомни, у меня в команде будут только чернорабочие!»
Чуть позже, когда Лобановский стал молодым тренером, он понял правоту Маслова. Игра менялась, весь мир постепенно переходил на тотальный футбол, как его назвали впоследствии, и заслуга Маслова в этом была очень велика...
Создатель серебряной дуги
— Известно, что термин «дуга Серебряникова» впервые прозвучал в советской спортивной прессе благодаря журналисту Аркадию Галинскому. Расскажите об этом приеме, ведь он, по сути, является вашей визитной карточкой.
— В своей карьере забил немало голов издали. Хотя особняком стоит самый первый — может быть, потому, что шальной был. Я и сам от себя такого не ожидал. В 17 лет я только пробивался в состав запорожского «Металлурга» — в рамках чемпионата второй лиги мы играли в Орехово-Зуево с местной командой. И вот, в первом тайме я прорвался по месту левого инсайда и метров с 25-ти пробил — целился в дальний угол, а мяч залетел в ближний. Дурной гол! Но самое интересное было потом — подбегает ко мне наш капитан Сергей Коршунов: мол, так и так, что творишь, нам в этом матче проигрывать надо, а ты, молодой, самодеятельность устроил. В итоге уступили — 1:2, но после поединка в раздевалке был разбор полетов: «Почему не предупредили молодого, что нам за эту игру уже денег дали?»
...Свою «дугу» я нашел значительно позже — подсмотрел у бразильцев во время поездки по Южной Америке. Регулярно оставался после тренировок, бил по воротам — вынашивал удар несколько лет. Он наносится внутренней стороной стопы резким движением — мяч движется с двойной подкруткой в двух плоскостях, горизонтальной и вертикальной. И голкиперы порой ничего не могли поделать. Им казалось, что мяч идет мимо или выше ворот, а он снимал паутину. Даже Дед как-то задержал после тренировки: «Покажи, как это у тебя получается?» Я ему очень подробно объяснил, показал. А он: «Ты смотри, а я думал, тебе везет просто...».
В 1969 году мне удалось забить штук десять таких голов со штрафных. Правда, в решающем матче в Киеве, в котором определялась судьба золотых медалей, мой секрет разгадал спартаковец Анзор Кавазашвили. Он оказался хитрее: поделил «стенку» на две части, а сам стал по центру ворот. Мой удар он парировал. Лишь тогда москвичи прервали многолетнюю гегемонию «Динамо» Виктора Маслова...
 
Загрузка...

Источник: ПРО ФУТБОЛ | Прочитать на источнике