Сергей Соловьев: Анна Каренина была наркоманкой!

Сергей Соловьев наконец доделал «Анну Каренину» - фильм, разговоры о котором шли с начала 90-х.
В этой экранизации много хорошего и много плохого. Хорошее - отличные актерские работы: Татьяна Друбич (Анна), Олег Янковский (Каренин), Александр Абдулов (Стива) и Сергей Гармаш (Левин) прямо чудеса творят на экране. Плохое - скомканность и невнятность: Соловьев в очередной раз доказал, что двухтомный роман нельзя засунуть в двухчасовой фильм.
В прокат лента выйдет осенью. А через год на Первом канале покажут полную пятичасовую телеверсию, где скомканности, видимо, уже не будет.
Как Гармаш мял свою шляпу
- Что вы делали с актерами на площадке, чтобы они так у вас фантастически заиграли?
- Я просто постарался поставить их в те художественные обстоятельства, где играть они могли только так, а не иначе. Если по-честному, то я с ними вообще, наверное, никак не работал. Они приходят на площадку и сами начинают сочинять какие-то сверхточные подробности.
Сережа Гармаш - он сыграл Левина - в первый съемочный день явился в какой-то немыслимой шляпе, поля которой были помяты так, как будто она упала на пол в метрополитене в часы пик. Я машинально говорю: «Сереж, пойди к костюмеру, он тебе поля отгладит». «Ты что, я столько ее мял!» И тут я соображаю, что это потрясающе точно найденная и измятая Сережей Гармашом художественная шляпа. Она же показатель того, насколько замечательно Сережа понимает, что он будет играть.
Или Олег Иванович Янковский. Он, конечно, просто великий артист. Мы с ним ничего вообще специально не обговаривали, но он сам приносил на площадку удивительной точности подробности. Когда Анна просит Алексея Каренина в сцене родов подать Вронскому руку и он после раздумья и нехотя ему ее подает, то тут же достает платок и свою руку вытирает. Янковский об этом платке ничего мне не говорил и платка на репетициях не вынимал - а в кадре платок вытащил и руку вытер. И жест был невероятным. Причем понятно, насколько фальшиво бы все смотрелось, если бы я заранее все с платком придумал и, применяя режиссерскую волю, заставил Янковского идеологически вытирать ладонь...
- А Друбич?
- Всю картину Таня требовала особого свидания со мной. У нее было желание сесть и обсудить, что же мы, собственно, лепим. Она очень ответственный человек. Даже тетрадку завела и половину романа конспектно в нее записала: кому сколько лет, кто какой университет окончил и когда. И все настаивала, чтобы я поразмыслил вместе с ней над тем, кто такая Анна. Довольно долгое время я болтал ей что-то умное и невразумительное. В конце концов не выдержал и сказал: «Тань, слушай, без тебя столько забот. Ты играй, как в «Спасателе», и все у тебя должно получиться». А потом уже вспомнил, что в «Спасателе» у Тани был такой эпизод: она через щелку двери слушает, как учитель, в которого она влюблена, объясняет школьникам, кто такая Анна Каренина и что там с ней произошло. Слушала она, я помню, хорошо. С пониманием.
Как Безруков упустил роль Вронского
- Вронского должен был играть Сергей Безруков. Чем он вам не понравился?
- Очень он мне понравился, у нас просто графики не съехались. Мы уже начали снимать - и Сережа превосходно снимался. Но тут запустили «Есенина», от которого он не мог отказаться. Вот и все. Вместо него снялся Слава Бойко.
- Кто у вас еще претендовал на роль Вронского?
- Когда-то мы начинали обсуждать эту роль с Руденским. Потом был Домогаров, которого мало тогда еще кто знал. И на роль Каренина у меня, например, замечательно пробовался Леня Филатов, и была еще интересная проба у Петра Мамонова. Но мы так долго и мучительно запускались, что Петя успел уехать в деревню и объявить, что прекращает необязательные контакты с миром, а Леня вообще заболел.
И все эти годы рядом со мной был Олег Иванович Янковский, в конце концов оказавшийся нравственным мотором всей этой истории. Он постоянно все эти годы говорил мне: «Зачем ты снимаешь всякую ерунду, давай возвращайся к «Карениной»!»
- Ну а на Анну претенденток у вас было только две: Ирина Метлицкая и Друбич.
- Когда мы начинали, Таня выглядела, на мой взгляд, для этой роли слишком молодо. Просто старшеклассница какая-то. Это была тогда ее главная проблема. Ира выглядела старше, убедительнее, «дамистее».
- Анна у вас морфин жует в невероятных количествах: в фильме она под конец становится настоящей наркоманкой.
- И это не я сочинил, это было у Толстого! Посмотрите в романе - Анне после родов все время носят «лекарство». Впервые морфин ей дали во время родов как обезболивающее, и именно этот эффект морфина страшно важен. Хотя давно ее боль уже не физическая, а душевная, но она так сильна, что ее невозможно вынести без ложного обезболивающего эффекта наркотика.
Как Толстой впился взглядом в завитки волос
- Флобер писал: «Мадам Бовари - это я». У вас не возникало мысли: «Анна Каренина - это я»?
- Бунин однажды написал, что в прошлой жизни Толстой, вероятно, был женщиной. Потому что только женщина способна сочинить фразу «Анна лежала в постели в темной комнате и видела, как в темноте светятся ее глаза».
Но у меня было и другое ощущение. Когда Федора Достоевского спросили: «Над чем вы работаете?» - а он писал «Идиота», - он ответил: «Я хочу изобразить абсолютно прекрасного человека». Вот и у меня было аналогичное желание: хотелось увидеть образ абсолютно прекрасной женщины.
- Толстой говорил, что она жалкая женщина.
- Лев Николаевич во время написания романа все время хотел найти для себя какую-то концептуальную опору. Он же вообще мучился и не понимал, зачем он пишет эту книгу. Она трагически не влезала ни в одну из его концепций жизни. Поэтому он все время пытался сочинить для себя какую-то успокаивающую легенду - что Анна, мол, плохая, жалкая, нехорошая. А на самом деле ничего, кроме влюбленности в нее, у него не было.
«Анна Каренина» знаете, как появилась? Из того же самого чувства магической влюбленности. Однажды Толстой встретил у себя в доме Гартунг, внучку Пушкина. И почему-то весь вечер взгляда не мог отвести от черных завитков волос у нее на шее. Он потом, пораздумав, сказал, что разглядел в облике Гартунг живого Пушкина. Вдруг увидел, каким он был в жизни.
После этого он начал писать «Анну».
- Вы наверняка в курсе - есть такая теория, что Толстой был гениален, но не умен.
- Дураковатый Лев Толстой - это смешно. Это, по-нашему, прикольно. Хотя вообще-то я иногда думаю, что все по-настоящему умные люди работают в науке. А вот там, где кончается наука и так называемый разум упирается в какую-то непреодолимую плотность - это даже нельзя назвать стеной, это именно какая-то инфернальная почти плотность, за которую разум не может проникнуть, - вот там-то и начинается искусство. Там начинается музыка: Малер, Прокофьев, Шостакович… И там начинается и живет «Анна Каренина».
КСТАТИ
Американцы попросили «оптимистический финал»
- Давайте вспоминать этапы - как вы все это снимали.
- «Анна Каренина» стартовала шестнадцать лет назад. Тогда мы подписали контракт с ВГТРК - это начиналось очень серьезно, по-советскому, на государственные деньги, при участии Госкино. Потом возникли американские продюсеры. Они говорили: «Мы вам дадим любые деньги, просто любые, но вы сами понимаете - американский народ такого финала не примет, придумайте что-то оптимистическое». У меня прямо началось даже некое безумие, которое длилось дня, наверное, три, - я все думал, каким бы способом «Каренину» завернуть в оптимистическую американскую обертку. Потом сумасшествие прошло, американские продюсеры это поняли и тоже куда-то исчезли.
Потом еще был кризис 1998 года... В общем, все это ужасно долго тянулось. А в конце концов тоже как бы из воздуха возникли Первый канал и Константин Эрнст.
ЗВОНОК АКТРИСЕ
Татьяна ДРУБИЧ: «Если бы не Янковский, мы бы не поняли до конца эту Каренину!»
- Татьяна, сейчас многие признанные мастера ругают современное кино. Любопытно, что вы скажете на этот счет?
- Каждый раз иду в кинотеатр с надеждой, что мне фильм понравится. Но чаще всего ухожу в разочаровании. Последнее время мне кажется документальное кино гораздо интереснее, чем игровое.
- Тогда вернемся к вашей Карениной. Героиня она непростая...
- Сыграв Каренину, могу сказать, что ее стоило сыграть! Фильм получился о любви и расплате за это чувство. Да что говорить, когда моим партнером был Олег Иванович Янковский! Мне кажется, самое главное, что есть в этой картине, - это дуэт именно такого Каренина с Карениной.
Я очень люблю Татьяну Самойлову, считаю ее лучшей актрисой. Но там получилась мелодрама, а у Соловьева - настоящая драма. Пожалуй, самая точная экранизация. Я работала в своей жизни с двумя великими артистами. Один из них - Олег Янковский. Он меня поразил отсутствием звездности. Двести процентов партнерства на площадке. И вообще, если бы не Олег Иванович, мне кажется, мы бы эту Каренину до конца бы не поняли. Он находил очень правильные слова.

Источник: Комсомольская правда в Украине | Прочитать на источнике