Закрытие «Южного потока» — риски и перспективы проекта

О рисках и перспективах развития крупномасштабного проекта «Южный поток» рассуждает Сергей Демиденко — председатель Экспертного совета по развитию отношений c Китаем и странами Востока НИИ корпоративного и проектного управления (НИИ КПУ).
Итак, «Южный поток» закрыт. Проект, начало которому было положено в декабре 2012 года, прекратил свое существование ровно через два года.
В связи с ухудшением отношений России и ЕС, Болгария осенью этого года запретила тянуть трубы через свою территорию. Подобное развитие ситуации поставило «Газпром» в крайне затруднительное положение. Ведь все подготовительные мероприятия уже были проведены и даже сделаны трубы для первой нитки газопровода.
Касаясь значимости такого масштабного проекта для российской энергетической стратегии, стоит сказать, что политическое значение проекта значительно превосходило значение экономическое. Цели создания этого транзитного направления были очевидны — снизить зависимость отечественного энергетического гиганта от нестабильной Украины. На эти цели денег не жалели (25 млрд. долларов составили уже вложенные инвестиции, 5 млрд. евро «Газпром» только в этом году потратил на морскую часть проекта).
В условиях относительно неплохих и стабильных отношений между Москвой и Брюсселем последних лет «Южный поток» вызывал у европейских партнеров определенный интерес (так как и Европа тяготилась постоянными «газовыми войнами» между Россией и Украиной). Акционерами его были Eni, EdF и Wintershall, OMV, Magyar Villamos Művek Zrt. и многие другие компании. Однако грянул Евромайдан, и направление развития европейско-российских отношений пришлось существенным образом пересматривать. Одной из жертв этой корректировки и стал «Южный поток».
В сложившихся условиях «Газпрому» пришлось искать новые способы снизить свои риски, связанные с зависимостью от Украины, а также показать Европе, что свет не сошелся на ней клином. Очевидно, что взоры отечественных «капитанов бизнеса» обратились в сторону Турции с ее растущими потребностями в энергии. Последние договоренности между Москвой и Анкарой, достигнутые в ходе нынешнего визита в Турецкую Республику Президента России В.Путина, направлены, в том числе, и на достижение именно этих целей.
Россия планирует расширить мощности уже существующего «Голубого потока», а также проложить в Турцию дополнительную трубопроводную ветку. Это будет совершенно новый проект, к которому планируется привлечь новых инвесторов.
Однако после того как в Анкаре прозвучала речь российского лидера, исполненная критических замечаний (абсолютно справедливых) в адрес ЕС, вдруг выяснилось, что ориентирован новый проект будет не только на Турцию, но и на страны Южной Европы.
По словам главы «Газпрома» А.Миллера, по гипотетическому газопроводу для нужд Турецкой Республики будет поставляться лишь 4 млрд. кубометров газа в год, остальные же объемы сырья (примерно 50 млрд. куб. м в год) предназначаются для Южной Европы (с этой целью на границе Турции и Греции должен быть спроектирован газовый хаб).
Таким образом, «Газпром» не собирается кардинальным образом пересматривать свою энергетическую стратегию на западном направлении, переориентируя основные потоки сырья из Европы в Турцию. То есть «информационной сопровождение» проекта кардинальным образом диссонирует с его реальной наполненностью. И это не удивительно, ведь риски подобного проекта крайне велики, что, в принципе, хорошо понимают в «Газпроме».
Например, есть мнение, что активного роста спроса на российское «голубое топливо» в Турецкой Республике в ближнесрочной перспективе не будет: во-первых, в принципе непонятны возможности зависимой от европейских и дальневосточных инвестиций турецкой экономики. А во-вторых, из-за сбалансированности турецкой стратегии энергетического импорта, основанного на примерно равных долях поставок из Ирана, России, Азербайджана и Катара.
То есть «турецкие горизонты» пока чрезвычайно туманны, а Европа как нуждалась, так и будет нуждаться в нашем газе (по крайней мере, пока не запущен проект «Набукко» с участием Ирана).
Неуступчивая позиция ЕС вкупе с неясной позицией Турции вновь поднимают вопрос о возможности разорвать нашу транспортную зависимость от Украины. К сожалению, пока и этот вопрос повисает в воздухе. Гипотетический газопровод ориентирован на покрытие потребностей Греции (и, возможно, Болгарии). Что же касается Сербии, Италии и ряда балканских государств, то они будут снабжаться за счет сырья, перекачиваемого через Украину.
Диверсифицировать энергетическую стратегию России в текущих условиях пока не получается. На мировом газовом рынке у нас слишком много конкурентов. Данное утверждение звучит почти абсурдно, принимая во внимание, что не так уж и много на свете стран, поставляющих газ. Однако эти несколько государств так плотно переделили рынок, что найти на нем для отечественного сырья какую-либо новую нишу пока просто не представляется возможным.
По факту получается — ситуация не изменилась. Основной импортер — Европа, основной транспортный коридор — через Украину. Иных вариантов, увы, нет.