Анатолий КОНЬКОВ: «Годы с Лобановским вспоминаю, как концлагерь»

В минувшую субботу один из лучших полузащитников советского футбола 70-х, бывший игрок киевского «Динамо» и донецкого «Шахтера» отметил свой 60-летний юбилей. Даже скупой на похвалы Валерий Лобановский сравнивал его с Францем Беккенбауэром. - Моя спортивная жизнь, словно футбольный матч, состояла из двух таймов, — говорит Анатолий Дмитриевич. — Сначала семь лет в команде моей молодости — донецком «Шахтере», где я постигал азы футбольной науки. А вторая половина — это семь сезонов в киевском «Динамо», куда я попал уже зрелым игроком, получив возможность оказаться в кругу футболистов, которые на тот период по всем параметрам были лучшими из лучших. - Но насколько я знаю, вы могли оказаться в «Динамо» еще в 18-летнем возрасте? - Да, Виктор Александрович Маслов приглашал меня на смотрины еще из Краматорска. Я приезжал на динамовскую базу в Конча-Заспу, но как-то тогда не сложилось. Я посчитал, что рано мне еще думать о такой команде, и выбрал для трамплина вариант с «Шахтером». - Вы попали в «Шахтер», когда там еще играли Лобановский и Базилевич. Робости перед ними не было? - Ну, как же без этого? Представьте себе — я только появился в команде, еще ни одной игры даже за дубль не сыграл, а меня селят в одну комнату с Владимиром Щегольковым, заслуженным мастером спорта, многократным чемпионом Союза. Конечно, робел, но без дрожи в коленях. - Вы сразу вышли в «Шахтере» на ведущие роли? - Сразу ничего не бывает. Хотя мне, считаю, повезло. Если бы не те люди, которые меня тогда окружали: и партнеры — Яремченко, Губич, Звягинцев, Юра Дегтярев, и люди, которые курировали и опекали команду, то я вряд ли бы стал тем, кем стал. Эти люди дали мне возможность раскрыть свой потенциал. - Когда вас впервые пригласили в сборную СССР? - В 1971 году, при Валентине Николаеве. А потом все его последователи — Гуляев, Пономарев, Лобановский, Бесков — также видели во мне игрока главной команды страны. Ту школу, которую я прошел под руководством этих великих тренеров, ни с чем нельзя сравнить. Сегодняшние наши тренеры, не в обиду им будет сказано, до уровня тех специалистов не дотягивают. Не хватает квалификации и не хватает возможностей, чтобы получить эту квалификацию. - После поражения в финале Евро-1972 от команды ФРГ многих игроков сборной на родине подвергли обструкции… - Да, сейчас бы, наверное, за второе место на чемпионате Европы игроков бы год на руках носили. А тогда реакция на «серебро» была дикой. Например, в профком шахты имени Горького, где я числился инструктором физкультуры, при­ходили письма с требованием немедленно снять с Конькова звание мастера спорта. Так считали некоторые профсоюзные руководители, оценивавшие ситуацию через призму своего понимания футбола. - В сезоне 1972 года, который «Шахтер» провел в первой лиге, вы не сильно потеряли материально? - Наоборот. Когда мы вылетели в первую лигу, на должность главного тренера пришел Олег Базилевич, который начал, по сути, строить новую команду. И он сумел убедить руководство области, что материальная сторона играет в этом процессе не последнюю роль. Для нас были созданы такие условия, которых не было во многих клубах высшей лиги. - На ваш переход в «Динамо» повлиял тот факт, что годом раньше в Киев перебрался Олег Базилевич? - Думаю, больше повлияло то, что игра Конькова привлекла внимание Валерия Лобановского. Доклад обо мне лег на стол к Щербицкому, последовал звонок в Донецк — и Владимир Дегтярев лично отправил меня в Киев. - До «Динамо», наверняка, поступали предложения и от других клубов? - Да сколько угодно. Меня звали и в «Спартак», и в ЦСКА, и в московское «Динамо». Но я не хотел размениваться. - Так что, если бы не поступил приказ из Киева, так бы всю жизнь в одной команде и отыграли? - Думаю, так бы и было, если бы не Дегтярев, которому я безгранично доверял. Он сказал мне: «Толя, так надо!», и я поехал в «Динамо». И семь сезонов отыграл в одной из лучших команд Европы, и выиграть с ней все, о чем только можно мечтать. - Уйдя в 32 года из «Динамо», вы распрощались и с футболом. Неужели не было предложений из других команд, пусть рангом пониже? - Были, конечно, но я их даже не рассматривал. У меня накопилась такая сумасшедшая усталость — физическая, моральная, что мне уже ничего не хотелось. «Наелся» футбола вдоволь. Годы, проведенные при Лобановском, вспоминаю, как концлагерь. Стадион — гостиница — самолет — база — стадион. Мой сын Валерка вырос, не зная меня. Немудрено, если за год удавалось побыть дома дней десять. Поэтому хотелось пожить еще и другой жизнью, уделить время семье. - Когда сейчас играют «Шахтер» и «Динамо», за кого болеете? - Стараюсь наблюдать за игрой с нейтральных позиций, но не всегда получается. Мои донбасские гены дают о себе знать.  
В минувшую субботу один из лучших полузащитников советского футбола 70-х, бывший игрок киевского «Динамо» и донецкого «Шахтера» отметил свой 60-летний юбилей. Даже скупой на похвалы Валерий Лобановский сравнивал его с Францем Беккенбауэром.
- Моя спортивная жизнь, словно футбольный матч, состояла из двух таймов, — говорит Анатолий Дмитриевич. — Сначала семь лет в команде моей молодости — донецком «Шахтере», где я постигал азы футбольной науки. А вторая половина — это семь сезонов в киевском «Динамо», куда я попал уже зрелым игроком, получив возможность оказаться в кругу футболистов, которые на тот период по всем параметрам были лучшими из лучших.
- Но насколько я знаю, вы могли оказаться в «Динамо» еще в 18-летнем возрасте?
- Да, Виктор Александрович Маслов приглашал меня на смотрины еще из Краматорска. Я приезжал на динамовскую базу в Конча-Заспу, но как-то тогда не сложилось. Я посчитал, что рано мне еще думать о такой команде, и выбрал для трамплина вариант с «Шахтером».
- Вы попали в «Шахтер», когда там еще играли Лобановский и Базилевич. Робости перед ними не было?
- Ну, как же без этого? Представьте себе — я только появился в команде, еще ни одной игры даже за дубль не сыграл, а меня селят в одну комнату с Владимиром Щегольковым, заслуженным мастером спорта, многократным чемпионом Союза. Конечно, робел, но без дрожи в коленях.
- Вы сразу вышли в «Шахтере» на ведущие роли?
- Сразу ничего не бывает. Хотя мне, считаю, повезло. Если бы не те люди, которые меня тогда окружали: и партнеры — Яремченко, Губич, Звягинцев, Юра Дегтярев, и люди, которые курировали и опекали команду, то я вряд ли бы стал тем, кем стал. Эти люди дали мне возможность раскрыть свой потенциал.
- Когда вас впервые пригласили в сборную СССР?
- В 1971 году, при Валентине Николаеве. А потом все его последователи — Гуляев, Пономарев, Лобановский, Бесков — также видели во мне игрока главной команды страны. Ту школу, которую я прошел под руководством этих великих тренеров, ни с чем нельзя сравнить. Сегодняшние наши тренеры, не в обиду им будет сказано, до уровня тех специалистов не дотягивают. Не хватает квалификации и не хватает возможностей, чтобы получить эту квалификацию.
- После поражения в финале Евро-1972 от команды ФРГ многих игроков сборной на родине подвергли обструкции…
- Да, сейчас бы, наверное, за второе место на чемпионате Европы игроков бы год на руках носили. А тогда реакция на «серебро» была дикой. Например, в профком шахты имени Горького, где я числился инструктором физкультуры, при­ходили письма с требованием немедленно снять с Конькова звание мастера спорта. Так считали некоторые профсоюзные руководители, оценивавшие ситуацию через призму своего понимания футбола.
- В сезоне 1972 года, который «Шахтер» провел в первой лиге, вы не сильно потеряли материально?
- Наоборот. Когда мы вылетели в первую лигу, на должность главного тренера пришел Олег Базилевич, который начал, по сути, строить новую команду. И он сумел убедить руководство области, что материальная сторона играет в этом процессе не последнюю роль. Для нас были созданы такие условия, которых не было во многих клубах высшей лиги.
- На ваш переход в «Динамо» повлиял тот факт, что годом раньше в Киев перебрался Олег Базилевич?
- Думаю, больше повлияло то, что игра Конькова привлекла внимание Валерия Лобановского. Доклад обо мне лег на стол к Щербицкому, последовал звонок в Донецк — и Владимир Дегтярев лично отправил меня в Киев.
- До «Динамо», наверняка, поступали предложения и от других клубов?
- Да сколько угодно. Меня звали и в «Спартак», и в ЦСКА, и в московское «Динамо». Но я не хотел размениваться.
- Так что, если бы не поступил приказ из Киева, так бы всю жизнь в одной команде и отыграли?
- Думаю, так бы и было, если бы не Дегтярев, которому я безгранично доверял. Он сказал мне: «Толя, так надо!», и я поехал в «Динамо». И семь сезонов отыграл в одной из лучших команд Европы, и выиграть с ней все, о чем только можно мечтать.
- Уйдя в 32 года из «Динамо», вы распрощались и с футболом. Неужели не было предложений из других команд, пусть рангом пониже?
- Были, конечно, но я их даже не рассматривал. У меня накопилась такая сумасшедшая усталость — физическая, моральная, что мне уже ничего не хотелось. «Наелся» футбола вдоволь. Годы, проведенные при Лобановском, вспоминаю, как концлагерь. Стадион — гостиница — самолет — база — стадион. Мой сын Валерка вырос, не зная меня. Немудрено, если за год удавалось побыть дома дней десять. Поэтому хотелось пожить еще и другой жизнью, уделить время семье.
- Когда сейчас играют «Шахтер» и «Динамо», за кого болеете?
- Стараюсь наблюдать за игрой с нейтральных позиций, но не всегда получается. Мои донбасские гены дают о себе знать.
 
Загрузка...

Источник: ПРО ФУТБОЛ | Прочитать на источнике