Зависимость от займа

Президент АКБУ Андрей Нижник рассказал деловому изданию “Контракты” о стоимости портфелей «плохих» долгов, почему коллекторы выступают за повышение финансовой грамотности заемщиков и о долгах ЖКХ.

Как сегодня живется коллекторским компаниям на фоне фактической остановки кредитования и повышения требований банков к заемщикам? Чем они зарабатывают на жизнь?

Конечно, за последние несколько лет рынок очень серьезно изменился. Существует ошибочное мнение, что коллекторский бизнес – наследие кризиса, а это неправда. На Западе такие компании существуют десятилетиями. Да, они наследуют тренд развития банковского сектора, потому что им нужно с чем-то работать, и когда банки не кредитуют, у нас тоже нет работы. Но у проблемы есть и другой аспект: когда кредитование заморожено, а банки не хотят сокращать персонал, они пытаются его переквалифицировать, в частности, во внутренние службы по работе с должниками. И это забирает у профильных компаний еще часть рынка. Так что последние два года коллекторскому бизнесу в Украине приходится несладко. На агентской схеме работать стало практически невозможно, «хороших» плохих долгов там не осталось, только сложные, с просрочкой в 3-5 лет, с которыми за три месяца не разберешься и нужно выстраивать очень долгосрочные отношения.

Все еще выгодно покупать «старые» портфели?

В первую очередь, это вопрос цены. Не буду комментировать коммерческую составляющую, но на рынке сейчас очень разные цены: от 1 до 15% от номинала в зависимости от просрочки, наличия контактной информации, от доли дел с подозрением на мошенничество (которое в период бума кредитования наблюдалось повсеместно) и т.д. Коллекторы, кстати, очень помогают банкам выяснить, что по факту находится у них в портфеле, потому что выдать кредит легко, а разбираться с его возвратом намного сложнее.

Какие портфели еще остались на продажу?

Рынок до сих пор сконцентрирован на потребительских кредитах. Некоторые банки продавали довольно крупные портфели автокредитов, пытались продавать ипотеку, но в основном такие портфели финучреждения продают друг другу. Объем оставшихся долгов оценить практически нереально – даже по статистике НБУ невозможно понять, сколько, например, потребительских беззалоговых кредитов находится у банков на балансе. НАБУ пытается собирать такую статистику самостоятельно, но это большой пласт работы. Скажем так, в этой стране у каждого второго есть или был кредит. По статистике Нацбанка просрочка составляет 10%, по оценкам независимых экспертов – почти 45%, и ситуация не улучшается. Портфели «стареют», а просрочка не уменьшается при общем сокращении кредитного портфеля банков. Отсюда и стоимость кредитов сегодня под 20-25% годовых. Конечно, для всех очевидно, что при депозитных ставках около 18% в гривне кредитов под 7% быть не может, но и просрочка этому тоже никак не помогает.

Боюсь, это очевидно далеко не для всех…

За последние два года количество и качество обращений в Ассоциацию показывает существенный рост финансовой грамотности населения – кризис многому научил заемщиков. Они понимают, что такое кредитная история и для чего она нужна, знают, что такое замена кредитора, кто такие коллекторы. Исчезло прямое отторжение и явная агрессия, заемщики пытаются решать свои проблемы при помощи коллекторов, а не бегать и прятаться от них. То есть приходит понимание функции коллекторов как посредников, готовых профессионально решать долговые проблемы.
Небольшие объемы кредитования привели не только к сокращению портфеля в абсолютных показателях, но и к очень небольшой доле новых плохих кредитов.

Это связано с ужесточением банковских требований к заемщику или осознанием заемщиками рисков и более адекватной оценке ими своих возможностей?


После первого кредитного бума начала 2000-х очень немногие успели взять кредит второй раз. А финансовая грамотность начинается, когда ты полностью погашаешь первый кредит, то есть на практике знакомишься со всеми последствиями успешного или неуспешного обслуживания долгов. У нас сейчас идет вторая волна, причем довольно неохотно и осторожно. Многие научились на своих ошибках, в том числе банки, ужесточившие скорринг. Но и население уже гораздо тщательнее просчитывает, «потянет» ли новый займ. Так что это комплексный вопрос.

Вряд ли вас радует сокращение плохих долгов…

Коллекторские компании не рассчитывают делать деньги на безграмотности заемщиков. Мы прилагаем много усилий для повышения финансовой грамотности. Так же нас не привлекают мошеннические кредиты, потому что в конечном итоге по этим делам ничего нельзя взыскать. Мы заинтересованы в грамотном населении, которое хотя бы может понять, какие решения мы ему предлагаем. Кстати, инструментарий коллекторов в этом смысле гораздо шире банковского. Мы не кредитуем, поэтому не попадаем под нормативы резервирования НБУ, а значит, можем себе позволить более лояльное отношение к должнику и более гибкие инструменты, которые банки не могут использовать: списание, отсрочку платежа, реструктуризацию на действительно выгодных для заемщика условиях и т.д.

Насколько активно у нас развивается корпоративный коллекшн?

Данный сегмент непосредственно связан с судебными взысканиями, а этот механизм в Украине не настолько эффективен, как хотелось бы. Корпоративные долги обычно очень крупные, делают их корпорации, имеющие в своем штате большое количество высокооплачиваемых юристов, так что даже если у вас есть полное право на взыскание, не факт, что это произойдет легко и быстро. Нередко обнаруживается политическая подоплека, поскольку крупный бизнес имеет разные рычаги влияния. Поэтому бороться с ними методами, которыми боремся мы, – а это исключительно законные методы – бывает очень сложно.

Кстати, о законных методах… Когда профильный законопроект доберется до Верховной Рады?

Мы над этим работаем (вздыхает). Разработанный нами законопроект «О защите прав должников при осуществлении профессиональной деятельности по взысканию денежной задолженности во внесудебном порядке» должен сбалансировать отношения между должником, кредитором и посредником и четко выписать все правила игры. Очевидно, что долги однозначно нужно возвращать, но сторона, которая пытается их вернуть, не должна выходить за рамки закона – это очевидно тоже. Законопроект получил поддержку Всемирного Банка. Мы надеемся, что рано или поздно он попадет в повестку дня Верховной Рады, но ввиду социальной непопулярности коллекторской деятельности скорее поздно.

Какие еще законопроекты у Ассоциации в разработке?

Мы активно сотрудничаем с банковскими ассоциациями, которые нас поддерживают, в частности, в вопросах изменения законодательной базы по вопросам выкупа долгов – там есть сложности с налогообложением. Ни один из возможных вариантов на данный момент не находит поддержки у всех заинтересованных сторон, но работа идет.

Вопрос лицензирования коллекторской деятельности ушел с повестки дня навсегда, или просто сейчас не до этого?

Надо отделять сбор долгов от их покупки. Одно без другого жить не может, но это разная работа и разные ситуации. Покупка долгов – это взаимоотношения между новым и старым кредитором, чистое В2В, которое не требует лицензирования по своей сути, поскольку не угрожает жизни, здоровью, благосостоянию или соблюдению конституционных прав граждан. А вот отношения по взысканию задолженности – это B2C, и может требовать регулирования. В законопроекте, который мы разработали, предложено несколько вариантов, действующих на Западе: от саморегулирования (как в Великобритании) до регулирования госорганом. Всемирный банк считает, что таким регулятором для нас должен быть НБУ. Мы готовы к любому варианту, который будет рационален. Мы даже поддержим лицензирование, если его условия будут выполнимыми, эффективными и приемлемыми. Проблема в том, что сейчас ни один госорган не готов взять коллекторов, так сказать, под свою ответственность.

Это можно сделать без принятия профильного закона?

В принципе, да. Нормативной базы достаточно. Только она местами противоречит сама себе. Поэтому наш законопроект призван не столько создать что-то новое, сколько свести воедино все имеющееся и устранить «простор для маневра», то есть возможность субъективного трактования норм как кредитором, так и должником.

Не так давно речь зашла об освоении коллекторами нефинансовых секторов – телекоммуникаций, ЖКХ и т.д. Насколько перспективными с точки зрения бизнеса являются эти направления?

Задолженность в ЖКХ огромна. Но взыскание ее связано с политической волей и необходимостью принимать непопулярные решения. Хотя этот шаг необходим, он никогда не украсит имидж властей на местах. А для «страны перманентных выборов» сиюминутная популярность у избирателей, к сожалению, гораздо важнее будущего развития коммунального хозяйства. Хотя избавление страны от этого грандиозного внутреннего долга сыграло бы на руку, в первую очередь, рядовым гражданам. Так что основная проблема – неготовность властей работать в этом направлении.

А коллекторы готовы работать с такими долгами?

Действительно, у таких долгов есть своя специфика и свои проблемы. В первую очередь – дефицит информации, необходимой для работы. У тех же ЖЭКов, например, нет номеров телефонов должников или даже паспортных данных проживающих в квартире. Это сильно усложняет возможность взыскания. К тому же, коллекторам здесь приходится работать с бумажными носителями информации, что делает работу каторжной. И вообще, автоматизация работы госсектора – грустная тема.

А какая тема более «веселая»?

Исторически – банковская. Остальные сектора на сегодня второстепенны, хотя нельзя назвать их бесперспективными. Если на «родном» рынке кризис, приходится искать альтернативу. Но это не от хорошей жизни.

Источник: Журнал “КОНТРАКТЫ“, №24-25 от 24.06.2013

Источник: VseVesti.com | Прочитать на источнике