Юрий Викторович в своем окружении считался завидным женихом. В свои «за 70» он был бодр и самостоятелен, характер имел покладистый, а упрямство, которое иногда проявлялось, можно было побороть добрым словом. Не злоупотреблял, держал себя в порядке, и с ним было, о чем поговорить. Жил он после смерти жены в отдельной двухкомнатной квартире, не обремененный ни детьми, ни внуками, которые давно обзавелись и своим жильем, и своей частной жизнью.
В сердце одиночества печаль
Овдовел Юрий Викторович три года назад, – не дотянула семья Никитиных до даты золотой свадьбы немногим больше года. Уход супруги, с которой была прожита вся сознательная жизнь, больно ударил по старику, хотя виду он, кадровый офицер, не подавал, и о том, что бывает ему одиноко, никому не рассказывал. На болячки свои не жаловался и вообще старался своими проблемами никого не нагружать. Наоборот, пробовал заполнить пустоту новыми жизненными вкусами и занятиями.
Сначала он, отыскав на полке известную настольную книгу советских хозяек «О вкусной и здоровой пище», изданную в 50-е годы прошлого века, усердно занялся кулинарией. Успех у родственников его борща, заливного судака, пахлавы и в особенности домашней брынзы был невероятный. Когда ему наскучили собственная кухня и дача с грядками петрушки и помидоров, решил путешествовать. Не в общепринятом понимании - путешествовать там по чужим странам или нежиться в курортах-здравницах. Он решил «последний раз свидеться», погостить у своих фронтовых товарищей. Поездил Юрий Викторович и по Украине, и по России, а однажды даже до столицы Эстонии, где обосновался его товарищ, добрался. Увы, повидаться не успел, прибыл точь-в-точь к церемонии погребения. На похоронах как-то так получилось, что именно ему довелось поддерживать жену усопшего – тетю Любу.
Тетя Люба была давней знакомой семьи Никитиных. Жили они когда-то с ее семьей на одной улице. Тетя Люба в те времена была замужем за руководителем крупного предприятия и в статусе домохозяйки часто устраивала приемы в просторной своей квартире. Она была видной в городе женщиной, амбициозной, с твердым характером, и всегда четко знала, чего от жизни хочет. А хотела она и статусного положения, и финансового благополучия, и крепкого плеча рядом, – в этом направлении и действовала. После внезапной смерти своего «руководителя» вскоре вышла замуж за высокопоставленного партийного чиновника. Почему и при каких обстоятельствах они спустя время развелись, Юрий Викторович уже и не помнил, но внакладе женщина в результате расставания не осталась. Потом она как-то исчезла из виду, и только спустя время Юрий Викторович узнал, что старая знакомая вышла за потерявшего жену его однополчанина и уехала в Таллинн.
К нам едет невеста
Юрий Викторович громко, с особенным чувством и смаком, прихлебывает чай. Такую огненно горячую, чуть подкрашенную заваркой водичку он пьет при любом удобном случае. Он, конечно, и водочку употребляет, но, как правило, к обеду или там по праздникам. Норма спиртного на протяжении десятилетий – три рюмки, ибо Бог любит троицу. А так – только чай, горячий, прямо с огня, чтобы можно было, как сейчас, смачно прихлебывать. Сын с невесткой приготовились слушать, – как раз такая «чайная церемония» часто предвещала какое-то важное сообщение.
– Ко мне едет невеста, – выдержав паузу, сообщил дед. – Любовь Васильевна из Таллинна.
Новость не произвела эффект разорвавшейся бомбы. Семья Юрия Викторовича, как и он сам, к подобному сватовству относилась с юморком, благо за три года возможностей насмотреться на претенденток хватало. С одной стороны, никто ничего плохого не видел в том, чтобы сошлись два старика – два «одиночества», потерявшие свои половинки. С другой, – Юрий Викторович был человеком здравомыслящим и в большой степени переборчивым. Никогда бы не мог он рядом с собой терпеть человека неряшливого, чрезмерно болтливого. Не устраивали его и особы, лелеющие свои болячки и сверх меры пекущиеся о внуках-правнуках «квочки», которые, нет-нет, но с дальним прицелом таки оценивали размер его наследства. Поэтому до сих пор все «покушения» сторонних представительниц прекрасной половины человечества на завидного такого жениха остались безрезультатными.
С «тетьлюбой» дело обстояло несколько иначе. Дама искушенная, интеллигентная, обладательница хороших манер, – с ней Юрий Викторович, как говорится, не соскучился бы. Возможно, их еще с молодости что-то этакое связывало, однако об этом знали лишь они двое, – широкий круг в свои отношения они не посвящали. Как бы там ни было, на семейном совете решили невесту встретить на высшем уровне.
Эх, Люба, Любонька!
Прошла почти неделя пребывания Любови Васильевны в Николаеве. Торжественный обед с участием всех членов семьи, которые бывшую отцовскую землячку встретили благосклонно и с уважением, прошел удачно. Старики наслаждались компанией друг друга, разговаривали, гуляли поздними вечерами по излюбленным местам, сидели в летних кафешках и то ли от воспоминаний молодости, то ли в предчувствии не одинокой и согретой друг другом старости, воспряли, расцвели на глазах.
Наблюдая трогательные, немного неуклюжие ухаживания отца, довольны были и дети Юрия Викторовича. Давно они своего деда не видели таким просветленным, восторженно радостным. Решено было еще раз устроить совместную встречу, сделать приятное гостье и себе. Тем более что тетя Люба собиралась домой, чтобы привести в порядок свои дела. Никто из них пока не говорил, что вскоре она планирует вернуться навсегда, но, по большому счету, говорить об этом было незачем, – и так было ясно, что эти два немолодых человека остаток дней проведут вместе.
На этот раз предполагался пикник на даче, где созревали уже летние яблоки и сливы, краснели первые помидоры, и прямо с грядки можно было сорвать хрустящий огурчик. Шашлык получился на отлично, запеченная на углях рыба была вкусна и сочна, южные садовые дары тоже пришлись ко столу. Разговоры о том, о сем были нескучными, а песня, которую завел самый младший внук – про то, как вместе весело шагать по просторам, а песню лучше запевать хором, – и вовсе объединила всех присутствующих в дружную семью. Стали собираться в обратный путь, и Юрий Викторович предложил Любови собрать угощение для ее сыновей, оставшихся в северной Эстонии, где и фруктов мало, и овощам недостает солнечной сладости. Тетьлюба с радостью согласилась.
Сказать, что она прошлась тралом по всей даче, – не сказать ничего. С необыкновенной прытью для своего возраста пожилая женщина наклоняла ветки яблонь, рвала помидоры, огурцы, не оставила после себя ни одного кабачка, удалила с кустов весь летний виноград, прошлась по петрушке и молодому чесноку… Когда свертки и сумки были уложены, Юрий Викторович не без сарказма заметил, что вон, у самого забора, еще остался пучок чеснока. Поглядев на свою поклажу, тетьлюба за ним почему-то не пошла.
…Проводы в аэропорту были скомканными и недолгими. При родственниках Юрий Викторович не говорил почти ничего, а прощаясь не то с сожалением, не то с укором протянул строчку из песни Успенской. Тетю Любу семья Никитина больше никогда не видела. Хотя до ушей невестки доходили слухи о том, что это якобы по ее вине не состоялась счастливая старость двух немолодых людей. Дескать, именно она, невестка, больно переживала за судьбу наследства и сделала все, чтобы очернить в его глазах такую хорошую и добрую Любовь Васильевну.
Агита Исайкина.
Источник: Вечерний Николаев | Прочитать на источнике
Добавить комментарий к новости "Тетилюбино сватовство"