Доктор, который лечит рыб

Получив приглашение на научную конференцию и праздник по случаю 110-й годовщины Николаевского зоопарка от директора Владимира Топчего, главный ихтиопатолог Санкт-Петербургского океанариума О.Н. Юнчис радостно сообщил: «Ну, так мы в подарок вам привезем двух акул!.. У нас их много». Владимир Топчий замешкался, а потом разочарованно заметил, что условий для содержания акул в Николаеве пока что нет. Впрочем, сам того не подозревая, Олег Юнчис подбросил еще одну «безумную» идею. А может, и не безумную, а вполне естественную – построить, наконец, в Николаевском зоопарке приличный аквариум, чтобы в нем свободно себя чувствовали и акулы, и другие морские обитатели. Конечно, наш зоопарк и так считается одним из лучших в Украине, но все же хороший аквариум придаст ему еще больше привлекательности.
Олег Юнчис – ученый, ихтиопатолог, увлеченный своим делом человек, стоявший в основе создания лаборатории болезней рыб, более 50 лет проработавший в лаборатории, которую основал всемирно известный ученый в области ихтиопатологической науки, экологической паразитологии В.А. Догель. Из них последних двадцать лет Олег Юнчис работает в Санкт-Петербургском океанариуме, объем которого 2400 тонн, где работают порядка 200 человек. В океанариуме ведутся научные исследования, испытываются очистные сооружения, внедряются различные новшества. Уже много лет Олег Николаевич лечит рыб, делает им сложные операции, возвращает к жизни, чем всегда способствовал развитию рыбного хозяйства. Довольно редкая специальность, особенно в наши времена, когда рыб истребляют, а не лечат... Таким умением обладают единицы.
В принципе, все моря и океаны земного шара – это единый сосуд. А потому разговор о рыбах с ихтиопатологом Санкт-Петербургского океанариума Олегом Юнчисом во многом касается и нас с вами.
– Санкт-Петербургский океанариум – первый, созданный в России после распада Советского Союза, – рассказывает О.Н.Юнчис. – Это, пожалуй, почти единственное место, где востребована специальность ихтиопатолога. Хотя в советские времена государство уделяло серьезное внимание подготовке таких специалистов. К сожалению, после перестройки 90 процентов специалистов в области ихтиопатологии стали работать за границей. Благодаря своим знаниям, полученным у нас, они занимают там высокое положение, имеют хорошие зарплаты. Потому что здесь их обучали работе в условиях экспедиции, они получали всеобъемлющие знания, не только теоретические, но и практические. Их там ценят... Наша лаборатория была самая высококвалифицированная во всем Институте озерного и речного рыбного хозяйства. Океанариум создан на базе ЦКБ «Рубин», которое проектирует и строит атомные подводные лодки. Мы работаем на искусственной воде, добиваясь ее исключительной чистоты.
– А какая связь между рыбой и подводными лодками?
– Связь вот какая. Я участвовал в проекте «Апполон-Союз». А именно – в создании аквариума-«неразливайки», который летал в космос. Впоследствии эти аквариумы-«неразливайки» были установлены и на подводных лодках, как зоны отдыха. Поэтому меня семь лет не выпускали за границу. Сейчас у нас в океанариуме работают высококвалифицированные специалисты, в том числе инженерный состав – это первые помощники капитанов подводных лодок, обладающие высокой дисциплиной, колоссальным запасом знаний по электронике, технике. Обслуживающий состав – это аквариумисты, энтузиасты, которые имеют не только биологическое образование, но в первую очередь большие знатоки рыб.
– Все они делают операции рыбам и лечат обитателей подводного мира?
– Нет, я, пожалуй, единственный, кто делает операции рыбам... Теперь таких специалистов уже единицы.
– Какие операции можно делать рыбе, кроме...?
- Например, нам была доставлена полутораметровая мурена, которая отказывалась принимать пищу в течение двух недель, с левой стороны у нее не работали жабры. Я вынужден был ночью, когда никого не было, чтобы не травмировать остальных людей, исследовать детально полость рта и жаберную полость. И обнаружил, что у нее в жабрах застрял рыболовный крючок, и там начался некроз. На свой страх и риск при помощи наркоза я провел операцию. Это очень нервозное занятие. Моя пациентка потеряла много крови. Тогда я впервые применил аппарат искусственного дыхания, который сделал сам. Операция длилась около полутора часов. Мурена выжила и сейчас выросла до размеров более 2 метров, весит более 30 кг. В благодарность она – единственный экспонат, который участвует в шоу с акулами. Такого в мире нигде нет. В океанариуме есть дрессировщик акул, кстати, украинец по фамилии Пацюк – заслуженный, смелый человек, разведчик, афганец (в Афганистане он выводил свое подразделение в целости и сохранности из страшных передряг). Теперь он дрессирует акул, делает с ними великолепные трюки. Да что ему акулы после всего пережитого? Я в Николаеве сделал маленькую презентацию его трюков в электронной записи – украинец Пацюк танцует вальс с акулой длиной около 2 метров, весом где-то 180 кг, сила сжатия ее челюстей – около 2 тонн. Кстати, все водолазы, которые работают в этом танке с акулами, – в кольчужных перчатках и масках. В танке Санкт-петербургского океанариума 20 крупных и 18 средних акул. У каждой акулы свой характер – есть наглые, агрессивные, трусливые. Водолазы знают каждую «в лицо» и повадки тоже. А еще мне приходилось делать тканевые операции рыбам, которых повредили акулы – вырванный бок или поврежденная другая часть тела (если водолазы успевали их вытащить живыми). Процентов на 70 мне удавались эти операции. В самом большом танке океанариума множество таких рыб, которые имеют рубцы после хирургических операций. Приходилось также делать операции на кишечниках груперов, извлекать разные предметы, в том числе колючие. Оперировал акул, когда они заглатывали спинорогов (у тех очень острая колючка на спине). Приходилось вырезать атрофированную часть кишечника, сшивать кишечник и всю брюшную полость. Это довольно сложные операции.
– Откуда вы берете столько больных рыб? Ведь они в воде в природе, и кто знает, что с ними там происходит на дне океана?
– Их привозят представители разных природоохранных организаций из Китая, Голландии и многих других стран. Таким образом у нас появилось много видов морских обитателей, в том числе впервые – молотоголовые акулы, которых мы собираемся выставить на всеобщее обозрение. Готовим уникальную экспозицию: молотоголовые акулы в шестиметровом цилиндре (в Европе таких нет). Мы никогда не заводим экспонаты, пока не создадим для них комфортные условия. Сейчас подготовили условия проживания, например, для рыбы-луны, размножения осьминогов.
– После лечения вы выпускаете своих пациентов на волю?
– Они все остаются у нас. Дело в том, что почти все 100 процентов рыб, которые прибыли к нам из естественных водоемов, содержат возбудителей инфекционных заболеваний. Я знаю, что прибывшая рыба стопроцентно зараженная, знаю, у какой рыбы какие возбудители и каждую индивидуально обрабатываю. Прежде чем поместить акул в видовой аквариум, я провожу от 6 до 9 видов обработки. Поскольку они проходят карантин и избавляются от этих возбудителей, то отправлять их в открытые водоемы нет смысла. Моя задача – не допустить распространения инфекции в видовые аквариумы. Инфекция может погубить всю систему жизнеобеспечения океанариума. Поэтому в видовых аквариумах инфекционные заболевания практически не встречаются. Иногда встречаются заболевания, которые заносятся с пищей (используются кальмары, осьминоги, различные креветки, морская рыба, крабы, мидии). Вместе с ними иногда попадают возбудители. Заболевшую рыбу сразу отлавливают, проводят карантин и лечебные мероприятия. Например, акулы получают от 6 до 9 видов обработки. И только после этого они могут жить в океанариуме. Поэтому у нас все видовые аквариумы благополучны, там практически не бывает больных обитателей. А если бывают, то от ранения или стрессовой ситуации, когда посетители пугают их вспышками фотоаппаратов. К примеру, мы вырастили самых крупных в мире пресноводных рыб арапаимов, которые достигают двух метров, весом – 70 кг. В природе они встречаются весом до 200-300 кг. Однажды такую рыбу мы подарили одному зоопарку. Кто-то захотел с ней сфотографироваться, вспышка сработала, рыба испугалась, выпрыгнула из аквариума и разбилась... Очень обидно, крупный был экземпляр.
– Вы говорите, что в природе не бывает рыб неинфицированных. Так как же мы их едим?
– В природе не бывает рыб, которые не являлись бы носителями каких-то паразитов или возбудителей. Но большинство из них не опасны для человека. В природе, в естественных условиях, крайне редко встречаются заболевания, потому что там очень богатый биоциноз. И все гидробионты – объекты катания (инфузории, рачки, морские звезды и т.д.) уничтожают возбудителей на всех уровнях. В природе существует динамическое равновесие, все регулируется. Нарушается баланс от вмешательства человека, когда он, допустим, уничтожает из этой цепочки одно звено, тогда среди морских обитателей может вспыхнуть инфекционное заболевание. К нам рыба поступает вся зараженная, поэтому мы обрабатываем ее от возбудителя, не дожидаясь, когда болезнь проявится. В условиях аквариума гидробионты встречаются реже, чем в природе, потому надеяться на их санитарную функцию не приходится.
– В принципе, вся наша планета Земля – это один большой водоем с островами суши. Все океаны, моря и реки связаны между собой. В том числе и ваши северные моря, и наши южные. К примеру, мы замечаем, что в наших южных реках и морях некоторые виды рыб исчезли, или ушли, или на грани исчезновения. Чем объяснить такие процессы с точки зрения ихтиопатологии? Или это нормальный процесс?
– Происходит ограбление водных богатств. Ведется нерациональный отлов, ограбление водных богатств, а рыбоохрана не выполняет свою функцию. Вылавливаются крупные экземпляры маточного стада. На смену идет молодь, она быстро заполняет эту образовавшуюся нишу. Или же уничтожается один из видов рыб. А когда в природе происходит превышение численности одного конкретного вида, тогда появляется паразит, который поражает незащищенный молодняк. Возникает инфекционное заболевание.
– А чем вы объясните массовую гибель рыбы, которая прошлым летом наблюдалась в реках Николаевской области? Проще говоря, рыба просто всплывала пузом вверх целыми стаями.
– Нельзя однозначно объяснить такую ситуацию. Вот, например, однажды ко мне обратились представители СМИ и попросили прокомментировать: почему массовый заход одного из сельдевых видов рыб в один из заливов США закончился для них гибелью? Я тогда сказал журналистам, что произошло серьезное изменение в экологической системе Мирового океана. Видимо, на дне океана произошло извержение вулкана, которое вызвало смещение океанических движений – теплых и холодных течений. Рыба, почувствовав катастрофу, мигрировала в поисках температурного оптимума и пришла именно в этот залив. В частности смещение Гольфстрима, холодных течений. Но ее там оказалось слишком много, создался кислородный дефицит, рыба задохнулась. А буквально через два дня произошло страшное цунами в Индийском океане, которое смыло острова. Значит, все-таки цунами было вызвано подводным землетрясением, рыба предчувствовала надвигающуюся катастрофу и ринулись в поисках благополучного места в американском заливе.
– У нас – Черное море. Это не Балтийское и не другие моря. В Черном море – сероводород, который время от времени поднимается со дна, гонит рыбу, некоторые виды донной рыбы выбрасываются на берег.
– К сожалению, верхний слой до 100 м в глубину Черного моря заселен, а ниже – находятся залежи сероводорода. При сильном волнении сероводород поднимается со дна, некоторые виды рыб задыхаются и выбрасываются. Это природное явление.
– А чем вы объясните замор рыбы в пресноводных реках, к примеру, в реке Южный Буг, где не наблюдается сероводорода? Это явление мы наблюдаем в последнее время все чаще.
– Существует определенный критерий – насыщение рек и морей органическими веществами. Если органические вещества в пресной воде превышают 20 мг на 1 литр, то, как правило, всякая здоровая рыба начинает болеть. Цветение воды вызвано большой концентрацией азотных и фосфорных соединений, которые являются хорошим субстратом для развития фитопланктона. Как результат, появляется «цветение» воды. Фитопланктон содержит как нетоксичные, так и токсичные водоросли, которые выделяют ядовитые вещества в процессе жизни или в процессе отмирания. Вот этот токсикоз нужно четко отслеживать специалистам, потому что он представляет опасность для рыб. Сейчас вообще прослеживается тенденция органического загрязнения и в пресных реках, и в море. Загрязнители самые разные. Предприятия, которые еще остались на постсоветском пространстве, не любят тратить средства на очистные сооружения. Мне приходилось часто участвовать в комиссиях по расследованию массовой гибели рыб (поскольку я, может быть, по глупости, никогда не брал взяток, меня всегда отправляли в эти комиссии). Взятые пробы ниже по течению от предприятий бывает гораздо токсичнее, чем техническая вода, поступающая на очистные сооружения. Дело в том, что предприятия часто игнорируют заключение комиссии, не меняют фильтры, и вода, и без того грязная, пополняется новыми токсичными веществами, становится просто губительной для окружающей среды. И если в советское время контроль за государственными предприятиями был все же жестче, то теперь влиять на частные предприятия, которые особенно не тратятся на очистные сооружения, стало почти невозможно. Цветет не только вода, а махровыми водорослями процветает коррупция. Суют взятки и «зеленым», и рыбоохране, и ветеринарам, и чиновником разных инстанций. К сожалению, уровень образования специалистов рыбной промышленности и охраны очень низкий. Старая школа, очень мощная, теперь уже или на пенсии, или вымерла. А специалисты помоложе эмигрировали за границу. Обратно в страну абсурдов они не собираются. Наша рыбная отрасль фактически развалена – хоть в России, хоть в Украине. А ихтиопатологов-ученых так и вообще почти не осталось. Вот, к примеру, на праздновании юбилея Николаевского зоопарка нам устраивали разные экскурсии, в том числе в Одессу. Там мне организовали встречу со специалистами-ихтиологами, на нее съехались представители из разных городов Украины, они привезли свою больную рыбу, просили, чтобы я ее осмотрел, поставил диагноз и дал нужные советы. В Украине еще остались очень хорошие ихтиопатологи, но их тоже единицы. Считаю, что это экономическая диверсия против отечественной рыбной промышленности.
– Вы рассказываете, что лечите рыб, в том числе раненых. А зачем? По телевидению часто идут передачи о рыбаках (особенно американских), которые ловят рыбу и выбрасывают раненую в море. Значит, эта рыба погибнет?
– Если крючок зацепит рыбу за губу, то такая рана быстро заживет. А вот если за жабры – то от такой раны рыба может погибнуть.
– Еще один практический вопрос: на рынках, в супермаркетах мы покупаем замороженную рыбу, которую привозят из Норвегии. Насколько безопасно употребление этой продукции, ведь она, насколько известно, выращивается искусственным способом?
– Норвегия держит первое место по производству лососевых. Первоначально норвежцы свои садковые хозяйства образовывали в заливах, врезающихся в сушу на многие километры. В последнее время им запретили выращивать рыбу таким способом, поскольку уже через год существования садкового хозяйства в заливе очень загрязняется естественная среда. Сейчас рыбные хозяйства Норвегии переместились в открытое пространство, где есть волна. А она промывает место обитания рыб, помогает удерживать естественную среду. Теперь относительно продукции, поступающей к нам из Норвегии и других северных стран. Она неплохая и по стоимости должна быть намного дешевле, чем рыба из естественных водоемов. Потому что гигантские лососи и форели выращиваются на искусственных кормах, где применяется каротиноид, который добывается обычно из панцыря краба и креветки, и другие биологически активные вещества. Все это продукты, которые не является токсичными для человека. Но если рыба выращивается в районах, где в воду попадают промышленные стоки, то такую рыбу есть опасно. В Норвегии, насколько я знаю, таких проблем не существует. Шведы и норвежцы очень щепетильно относятся к качеству продукции, выпускают самые качественные корма для рыб. Контроль за производством рыбы в этих странах проводится на государственном уровне, в том числе проверяется еще раз при переправке продукции через границу. Мне приходилось исследовать эту рыбу, она хорошего качества. Так что ешьте на здоровье!
Екатерина Наточа.Фото автора.

Источник: Вечерний Николаев | Прочитать на источнике