22 июня, ровно в четыре часа...

Сегодня отмечается «черная» годовщина в памяти нашего народа и всех народов бывшего Советского Союза. 22 июня 1941 года началась самая кровопролитная война в мировой истории. Раны от нее до сих пор не залечены, шрамы в памяти до сих пор болят.
Великая Отечественная война — это трагические и героические страницы народной памяти. О сопротивлении фашизму, героических эпизодах борьбы с захватчиками в Николаеве — читайте материал "Сотрудник особого резерва". СОТРУДНИК ОСОБОГО РЕЗЕРВА 22 июня 1941 года до рассвета гитлеровские полчища вероломно напали на территорию Советского Союза. С этого дня началась Великая Отечественная война. Отпор врагу принял у нас всенародный характер. Однако, в условиях временного быстрого продвижения фашистов в глубь нашей страны, необходимо было учитывать, что оперативный состав чекистов области, известный местному населению, не мог оставаться на оккупированной территории по конспиративным соображениям.
Для организации разведывательно-диверсионной борьбы в июле 1941 года в Николаев была направлена специальная группа. Ее руководителем был Виктор Александрович Корнев, уроженец Брянска, инженер-судостроитель из Ленинграда. Однако эти установочные данные не полностью соответствовали его биографии. На самом деле, под легендой Корнева в Николаев прибыл сотрудник особого резерва, бывший заместитель начальника англо-американского отдела и научно-технической разведки Наркомата госбезопасности Виктор Александрович Лягин.
В 1939-41 годах Лягин находился в командировке в США, откуда вернулся в Москву 17 июня 1941 года, в самый канун войны. На юг Украины Виктор Александрович отправился по собственной инициативе, добившись разрешения на выполнение ответственного задания у руководства страны. Уже в пути из Москвы в Николаев он входил в роль разведчика. Сохранившиеся доклады Лягина характеризуют его как офицера, способного дать глубокий анализ обстановке, событиям, фактам. Он умел выхватить главное, обратить внимание на решающие факторы.
Итак, Лягин в полном тревог Николаеве, куда он приехал
4 августа 1941 года. В беседе с начальником Управления государственной безопасности
В.К. Третьяковым он узнает, что двумя неделями раньше в город прибыла группа молодых чекистов-разведчиков. Последние зарегистрировались в гостиницах как студенты, приехавшие из ленинградского вуза для прохождения производственной практики на судостроительных заводах. В ожидании руководителя они знакомились с городом, попутно занимаясь розыском немецких парашютистов, забрасываемых врагом. При создании разведывательно-диверсионной группы были отобраны 8 разведчиков из вновь прибывшего пополнения и 2 человека из оперативного состава Николаевского управления. Биографии этих парней были характерны для многих тогдашних представителей молодежи. Младшему из группы исполнилось тогда 24 года, а старшему – 30.
Закончив формирование группы, Лягин пригласил всех на конспиративную квартиру, где провел первое организационное совещание. Ближе познакомился с каждым в отдельности, в общих чертах рассказал о целях их действий в тылу у врага. Были четко отработаны схемы и способы связей между собой.
Для проведения более эффективной диверсионной работы Лягин принял решение направить некоторых чекистов в подгруппы из местных патриотов для оперативного руководства и оказания им практической помощи. Такие звенья были сформированы и действовали в морском порту (связной –
А.П. Сидорчук), на железной дороге (А.В. Соколов и И.Н. Коваленко), на заводе «Северная верфь» (П.А. Шаповал), в сельской местности и г. Херсон (Д.А. Сви-дерский и И.Е. Соломин). О формировании подполья Лягин информировал Центр.
Для борьбы с диверсионным движением в своем тылу Главное управление имперской безопасности, немецкая военная разведка и контрразведка создали на оккупированной территории широко разветвленную сеть своих спецслужб. Вступившая в Николаев группа «Д» производила расстрелы лиц еврейской национальности, а также всех, кто был замечен в оказании сопротивления оккупантам. Далее шло окружное управление СД (так называлась служба безопасности охранных отрядов СС). В народе СД называли гестапо, это не совсем точно, управление СД осуществлялось эсэсовцами. Значительным было присутствие в Николаеве и контрразведывательного аппарата Абверштелле и морской разведывательной «Абверкоманды НБО». Исполнительную власть режима осуществляла полевая комендатура.
Вот в такой обстановке участникам подполья надо было выстоять, чтобы вести организованную, непримиримую борьбу с жестоким врагом. В обстановке террора и сложных условий оккупации подпольщикам надо было уметь не только уходить от преследования фашистов, но и бить их.
В Николаев Лягин прибыл с документами, выданными Министерством судостроения о переводе на Николаевский судостроительный завод (ныне ЧСЗ). Поселился на квартире по улице Шевченко, 61 у Эммы Дуккарт. Легенда прикрытия получилась как нельзя удачной: Виктор Александрович вступил в фиктивный брак с дочерью Дуккарт Магдой. Девушка в совершенстве владела немецким языком, поэтому ее охотно приняли секретарем-переводчиком к начальнику всего Черноморского бассейна, базировавшегося на Николаевском судостроительном заводе, адмиралу фон Бодеккеру. Познакомившись ближе с адмиралом, Магда при удобном случае представила ему своего «мужа»-инженера. Бодеккер, нуждаясь в местных специалистах, предложил Виктору Александровичу должность инженера в управлении завода. Оформление Лягина на завод завершилось получением необходимых немецких документов, в т. ч. – так называемого «аусвайса» (удостоверения, дававшего право свободного круглосуточного хождения по городу), что давало ему возможность беспрепятственно выходить в город для встреч с нужными людьми.
В это же время параллельно Виктор Александрович проводит встречи с другими участниками группы, согласовывает с ними планы дальнейших действий. К каждой задуманной операции разведчики тщательно готовились. Этому предшествовало всестороннее изучение охраны объекта, намеченного к диверсии. Результаты действий группы не заставили себя ждать.
Было выяснено, что в парке культуры и отдыха имени Петровского размещается база автомашин и склад авиационного бензина, который идет на заправку фашистских самолетов. В ноябре 1941 года, умело подготовив операцию, Сидорчук, Соколов и Наумов взорвали эту базу. Затем последовали новые диверсии, уничтожившие машины, покрышки и другое обмундирование, а также живую силу противника. Однако по-настоящему крупная операция была впереди.
На встрече с подпольщиками своей группы Лягин обратил внимание на гидроаэродром, находившийся за Ингульским мостом на Стрелке (сейчас парк Победы). Была получена информация, что в ангарах этого аэродрома оккупанты создали крупную, технически оснащенную авиационную базу, где ремонтировали старые и собирали новые самолеты. На базе работали около 200 местных квалифицированных специалистов, а также много военнопленных.
Основным исполнителем операции назначили Александра Петровича Сидорчука. Хозяйка его квартиры Галина Кельм устроилась на работу официанткой в закрытую немецкую столовую, пользовались которой только летчики и чины оккупационного гарнизона города. Вскоре Кельм договорилась с инженером авиабазы Молем об устройстве на работу кочегаром своего «мужа» Алекса (так она называла Сидорчука при немцах).
Осмотревшись на аэродроме, Александр Петрович вскоре доложил Корневу: это объект, на который можно делать ставку, но и охраняется он соответственно. На базе накоплен большой резерв самолетных агрегатов, около 30 новых авиамоторов, в ангарах в состоянии сборки постоянно находятся до 20 самолетов. А еще – запасы бензина и смазочных материалов.
Конечно, одному Сидорчуку выполнить такую сложную работу было не по силам. Сложно было доставить на базу взрывчатку, а еще труднее – заложить ее в нужном месте. Александру Петровичу помогали Петр Платонович Луценко, Александр Васильевич Соколов, Александр Николаевич Наумов и другие. Они вели разведку, искали возможные пути доставки взрывчатки к намеченной цели.
7 марта 1942 года подготовка к этой самой сложной и дерзкой операции завершилась. Сидорчуку надо было обеспечить себе серьезное алиби: не появляться на базе хотя бы пару дней. Поэтому, Лягин и Сидорчук решили механизм взрыва включить с замедлением на пару суток, взрыв должен был произойти в полдень 9 марта 1942 года, в воскресенье.
Как и планировалось, 7 марта Сидорчук посетил врача, который выдал ему справку о болезни. А спустя 2 дня, в полдень со стороны Ингульского моста раздался оглушительный грохот – один за другим прогремели 10 потрясших весь город взрывов.
СД и другие оккупационные карательные службы лихорадочно заработали, пытаясь найти исполнителей диверсии. На столе у старшего следователя Реслинга лежал список нераскрытых крупных ЧП на военных объектах, который пополнился еще одним. Итогом которого стало уничтожение 27 боевых самолетов, 25 новых авиационных моторов, гибель нескольких летчиков. Сгорели склады с авиационным бензином и смазочными материалами, мастерские с оборудованием… Весь гидроаэродром был настолько разрушен, что за его восстановление нечего было браться. И фашисты навсегда покинули это место.
После операции на авиабазе в оперативной группе Лягина вступила в силу оправданная пауза. Подпольщики не проявляли себя, готовясь к новым боевым операциям.
Однако фашистский режим не останавливался в поиске диверсантов. К тому времени СД через свою агентуру и путем допросов некоторых участников подполья, находившихся в застенках гестапо, собрало сведения, в результате анализа которых стало ясно, что николаевское подполье возглавляет ленинградец, инженер одного из судостроительных заводов, были установлены также его приметы. Гестаповцы отобрали у других карательных служб самую проверенную агентуру. Начальник СД штурмбанфюрер Шпан забрал под свое руководство и некую Любченко, которой тоже было отработано задание по розыску руководителя подполья.
Любченко до войны работала врачом фтизиатром в одной из поликлиник города. В 1942 году ее завербовали в качестве агента «Абверштелле». Любченко была вхожа в дом Дуккартов, у которых жил Виктор Александрович. Во время разговоров всячески давала понять, что всей душой ненавидит фашистов. Лягин попросил врача фтизиатра об одной услуге. Нужна была справка о нетрудоспособности в связи с болезнью для связного Лягина. Выполнить просьбу руководителя подполья Любченко согласилась и назначила время приема пациента в поликлинике.
5 февраля 1943 года, когда связной явился к врачу, в ее кабинете уже находились офицеры СД. У советского патриота оказался с собой пистолет, и фашисты взяли его с поличным. Доставив задержанного в СД, его с ходу подвергли жестоким пыткам. За провалом связного последовали аресты других участников оперативной группы. В тот же день на заводе гестаповцы схватили и Лягина.
В тюрьме в застенках СД фашисты содержали Виктора Александровича Лягина более 5 месяцев. Соратники руководителя диверсионной группы, находившиеся на свободе, Наумов и Комков, пытались организовать его побег, однако все их усилия оказались тщетными. Гестаповцы узнали о намерениях заключенных и перевели Лягина на более строгий режим содержания.
Арестами половины группы был нанесен тяжелый удар всей николаевской подпольной организации. Но ликвидировать само движение не удалось. После ареста офицера госбезопасности из Ленинграда, местных подпольщиков возглавил энергичный и смелый Филипп Комков.
А 17 июля 1943 года каратели объявили Лягину смертный приговор. Фашисты расстреляли Виктора Александровича темной ночью в числе других участников подполья.
За активное участие в боевой деятельности сотрудников органов госбезопасности в годы Великой Отечественной войны основное ядро подполья награждено высокими правительственными наградами. В.А. Лягину посмертно присвоено звание Героя Советского Союза.
Василий Олейник,
начальник УКГБ УССР
по Николаевской
области в 1971-1985 гг.

Источник: Вечерний Николаев | Прочитать на источнике