Чудо необходимости

Мне, за восемьдесят лет жизни не написавшему ни одного стихотворения, нелегко говорить о поэзии. Тем более, когда речь идет о настоящем Поэте, который дышит словом, тонко чувствует звук каждой буквы, мелодию рождающейся строчки… Хотя я с детства люблю стихи, дружу со многими николаевскими поэтами. А правом взяться за написание этого материала послужило многолетнее знакомство - нет, пожалуй, это неточное слово, лучше - «чудо общения», счастье совместной работы и удовольствие от чтения стихов Екатерины Голубковой.
Вспоминаются далекие семидесятые годы, когда на очередном заседании областного литобъединения появилась стайка молодых ребят. Ведущий представил их как членов созданного недавно в городе общественного Клуба Любителей Искусств. И дал им возможность почитать свои стихи. Так я впервые открыл для себя удивительную поэзию и личность Екатерины Голубковой.
Худенькая, угловатая Катя, оказалось, плавала матросом на катерах, ходивших по каналам Ленинграда, работала маляром на заводе им. 61-го коммунара, заочно училась на факультете философии Ленинградского государственного университета.
Мне, человеку, не один год мастеровавшему тогда в сборочно-сварочном цехе завода «Океан», трудно было увязать грубоватые судостроительные профессии с лирическим взглядом поэта на трудовые будни завода. А у Кати это получалось. Причем очень естественно, от души. Слова и образы, которые она находила, не резали ложным пафосом. Ее поэзия рождала доверие к тому, что она говорила:
Когда встают, протяжны и низки,
торжественно-прощальные гудки
и лязг металла глохнет, словно в вате, -
мы молча застываем у реки
и долго вдаль глядим из-под руки,
как наш корабль выходит на фарватер…
Она могла по-человечески просто и доступно пересказывать то, что многие из нас перечувствовали:
Мне радостно утром весенним бежать по заводу
И краешком глаза ловить пробужденье земли.
Вот солнце лучом неуверенным трогает воду,
А вот, засмеявшись, качает вода корабли.
Еще тогда мне стало понятно: так естественно соединять будничное и высокое доступно только сердцу истинного поэта. Позднее, в первом сборнике стихов Голубковой, мы уже прочли такие пророческие строчки: «Да пощадят тебя тревоги, и век, не знающий пощад, и день, взмахнувший на пороге, крылом военного плаща». Трудно представить, что написано это не в сегодняшние тревожные дни, а больше тридцати лет тому назад. Вот оно – волшебное предчувствие любящего поэтического сердца.
Екатерина Голубкова закончила вуз, и мы много лет работали рядом в Николаевском отделении центра НОТ «Темп». Здесь мне открылась еще одна удивительная сторона ее личности. В ней успешно сочеталось несочетаемое. Известно, что поэты плохо ладят с точными науками. А Голубкова первая в нашей организации, лучше многих инженеров, успешно овладела компьютерной техникой и сложными методами математической статистики. Именно ей доверяли мы обрабатывать данные многочисленных педагогических экспериментов и социологических исследований, проводившихся в нашем отделении.
Сочетаемость несочетаемого проглядывала в ней неожиданно и естественно: стихи свои она всегда читала тихо, словно стесняясь собственного таланта, и вдруг могла громко, по-мальчишески свистнуть сквозь пальцы.
Ученые установили, что важнейшей характеристикой надежности любой системы является безотказность. Под этим термином «технари» понимают способность объекта сохранять работоспособность в течение всего отведенного времени. Катерина Александровна показывала свою примерную надежность во всех жизненных ситуациях: в рабочих, семейных, бытовых. И нелегкая судьба не раз позволяла ей проявлять эти качества в полной мере.
Умение и готовность Кати Голубковой откликнуться и поделиться с людьми своим поэтическим даром во всей полноте раскрылись, когда в Николаеве начала проводиться общественная акция «Горожанин года». Уверен, не у одного десятка николаевцев, как семейные реликвии, хранятся мадригалы, с душевной мудростью написанные Екатериной в честь победителей разных номинаций этой популярной акции.
Не случайно именно у Кати, еще в совсем молодые годы, родились гуманнейшие строчки о человеческой необходимости: «Ведь дом мой совсем без меня пропадет…». Признаюсь, за давностью лет (когда я прочел их впервые) и по причине безжалостного склероза, наседающего с возрастом, - запамятовал продолжение этого прекрасного стихотворения. И потому решил обратиться за помощью к всезнающему Интернету - возможно, ему лучше запомнились строки Екатерины Голубковой. Набрал первую осевшую в памяти строчку - и всемирный разум выдал знакомое:
Умчаться за тысячу бед,
за тысячу зим и печалей,
за тысячу весен и тысячу лет
к чудесному чуду причалить!
Пускай все заботы останутся тут,
все будни, все злыдни, все беды.
А впрочем,
меня там, пожалуй, не ждут,
а ждут меня дома, к обеду.
Ведь дом мой
совсем без меня пропадет,
остынут и печка, и ужин…
А чудо – оно никуда не уйдет,
пока ты кому-нибудь
нужен!
Вот оно, чудо необходимости, составляющее смысл нашего бытия - подумалось мне, сидевшему перед монитором. Эту Катюшину мысль даже компьютер со своей мировой сетью подхватил и усвоил теперь для человечества навсегда.
Илья Стариков,
почетный доктор Национальной
академии педагогических наук Украины,
профессор.

ПЕРЕЛИСТЫВАЯ СТРАНИЦЫ
В четверг, 3 ноября, в Центральной городской библиотеке им. М.Л. Кропивницкого состоялся поэтический вечер, посвященный 70-летию замечательной николаевской поэтессы Екатерины Голубковой - "Между завтра и вчера".
Молодой творческий коллектив библиотеки подготовил литературно-музыкальную композицию в подарок всем почитателям таланта Екатерины Александровны. И хотя ее самой, увы, не было на вечере, гости, с помощью сотрудников библиотеки, смогли перелистнуть странички ее биографии и насладиться поэзией разных лет, а студенты николаевских вузов, присутствовавшие на творческом вечере, - открыть для себя творчество нашей землячки.
Встреча прошла в теплой уютной обстановке, в атмосфере дружбы и добра. Звучали стихи: лились с экрана и со сцены, а из зрительного зала - поздравления и пожелания от друзей, коллег и учеников.
Екатерина Голубкова - автор нескольких сборников стихов: "Акварели", "Звезда в колодце", "Звездный корабль", "По праву любви", "День летящий" - все они, а также публикации из фондов библиотеки, фотографии разных лет, материалы о работе детской литстудии "Секрет", были представлены на выставке в холле библиотеки.
Инф. ред.
Фото Александра
Сайковского.

СТИХИ ЕКАТЕРИНЫ ГОЛУБКОВОЙ

ВОЗВРАЩЕНИЕ
Владимиру Топчему
Во дворе, за забором,
абрикосы, как прежде, висят,
и, как прежде, пестры и копейчаты
тени акаций...
Здесь мы бегали в детстве
от мамы тайком в Дикий Сад,
чтоб, дрожа и ликуя,
в запретной воде искупаться!
А потом мы росли.
Грохотали в ночи поезда.
Уводила нас даль,
и пускай нам бывало несладко,
но над далью любою
горела всё та же звезда,
что из нашего детства
за нами следила украдкой.
Стали тверже ладони,
прямей и взыскательней взгляд.
Стала строже душа
и, быть может, немножечко суше.
Но когда мы устанем
и вернемся в свой город назад -
от любви и от нежности
непривычно смущаются души.
Как любимая песня,
которую редко поем,
как единственный друг
и как памяти строгой соседство,
ты навек, Николаев,
останешься в сердце моем
поцелуем соленым
в таинственном шепоте детства!

ПРИГЛАШЕНИЕ
Живу, суечусь, ошибаюсь, куда-то спешу...
Но только сегодня я суетность эту отрину,
и сяду за стол, и друзьям своим так напишу:
«Я в гости вас жду на родную мою Украину!
Весной приезжайте, когда, отряхнувшись от сна,
сады через край закипают вишневой метелью.
Ах, если б вы знали, какая на юге весна!
Вы б всё позабыли, и тотчас бы к нам прилетели.
А можете — летом, когда созревают плоды
и яблоки в полночь со стуком срываются с веток,
когда тишина, как вода, заливает сады
сплошным водопадом нездешнего лунного света.
А лучше — под осень, когда не вмещают столы
всего, чем богата осенняя наша природа,
и утром пустынным без дела толпятся стволы
роняя листву на седую ботву огорода.
Но если зимой вам приехать захочется вдруг -
пускай не сезон, все равно, невзирая на это,
чтоб вас оградить от ветров, от метелей и вьюг,
достанет у нас и тепла, и улыбок, и света!

ПРОЩАНИЕ
С КОРАБЛЕМ
Друзьям моим —
корабелам завода
им. 61 коммунара
Когда встают, протяжны и низки,
торжественно-прощальные гудки,
и лязг металла глохнет, словно в вате,
мы молча застываем у реки
и долго вдаль глядим из-под руки,
как наш корабль
выводят на фарватер
Все просто — сдан еще один заказ.
Не в первый раз, и не в последний раз,
и новый день над миром торжествует...
А мы стоим у старого моста,
и заполняет душу пустота,
как будто души вправду существуют!
Будь счастлив, уходящий от земли!
Тебя зовут моря и корабли,
высокая судьба, большое дело...
А мы вернемся к нашим стапелям,
поскольку вновь растущим кораблям
необходимы руки корабелов.
Но в час, когда протяжны и низки,
раздвинут даль прощальные гудки
и трос стальной
струной натянет катер,
позвольте нам, застывшим у реки,
в который раз
следить из-под руки,
как наш корабль
выводят
на фарватер.

* * *
На дорожках прозрачного сада,
у темнеющей кромки воды —
всюду птичьи следы листопада,
всюду осени лисьи следы.
Над асфальтом, блестящим и черным,
крепко ветки сплетая свои,
так доверчиво, так обреченно
золотая природа стоит.
И под небом, пронзительно-ясным,
вдруг понятно становится нам,
как она беззащитно прекрасна,
как прощально нарядна она.
В сад просторный, недвижный, покорный —
нету сил — невозможно войти!
Чей-то взгляд бесконечно спокойный
бесконечно печален и тих.
И не вынести этого взгляда,
и не выдержать этой беды -
эти птичьи следы листопада,
эти осени лисьи следы...

***
Татьяне Карнаух
Осенние боги грустны и рассеянны,
зато их улыбка светла и добра.
Бредущие вдаль листопады осенние,
я — ваша сестра!
В прилежной, в прибрежной осиновой рощице,
впервые увидевшей - речка быстра,
заблудшая музыка в душу к нам просится:
я — ваша сестра!
И рощица эта, познавшая таинство,
сквозь неуловимую дымку утра
вослед журавлям улетающим тянется:
я — ваша сестра!
Я знаю, что в мире тепла не убавится,
какая бы там ни стояла пора!
И осень застенчиво нам улыбается:
я — ваша сестра!

***
Ты выходишь смотреть,
как не падает медленный снег,
как зима наклонилась
над маленьким городом в белом.
А в тумане ветвей —
полутень, полусвет, полусмех...
Ах, душа! Ты опять
перед чудом зимы оробела!
И уже не уйти,
и не сдвинуться вбок или вглубь,
не сойти с полотна
убеленных домов и кварталов,
и остаться на нем
в незаполненном левом углу
той единственной точкой,
которой ему не хватало.

Источник: Вечерний Николаев | Прочитать на источнике