Бремя больших перемен

Раз в сто (пятьдесят, двести – как повезёт) лет в любой стране происходят такие события, что все её жители, как один, становятся философами. Первая истина, которая медленно, но надёжно проникает в их умы, – это постижение глубины пропасти, открывающейся словами древнекитайского проклятия «чтоб ты жил в эпоху перемен!». Как плохо жить на одну зарплату, и как грустно видеть врага одним глазом, стоя на одной ноге, мы теоретически понимали и раньше. Но отход от размеренного, спокойного существования, называемого в конфуцианстве «счастьем», нам приходится постигать сегодня что называется «в рукопашную».
Пока одни николаевские пассионарии отделяют агнцев от козлищ (проводя отбор из старой милиции в новую полицию), другие декоммунизируют городское пространство (попросту говоря, переименовывают улицы), а третьи созидают стратегии развития города. К слову сказать, неизвестно на самом деле, какой из этих процессов наиболее сложен для восприятия простыми горожанами. Единственное, что можно сказать наверняка, это то, что всё подобное уже бывало в истории не раз и ещё не раз повторится. А потому, изучая явления, которые сегодня находятся от нас на достаточно большом календарном расстоянии, можно спрогнозировать итог и результативность радикальных перемен, проводимых сегодня.
Современные нам общественные активисты, готовясь к стратегическим сессиям (мероприятиям, на которых вырабатываются планы действий и фиксируются многочисленные идеи горожан), выделяют следующие негативные аспекты обстановки, сложившейся на сегодняшний день в Николаеве: неблагоприятная экономическая ситуация, неблагоприятные социальные условия, неразвитая (недоразвитая!) инфраструктура, низкий уровень информационного общества. При этом заявляется о достаточном наличии природных, культурных и территориальных ресурсов, используя которые можно поднять качество жизни в отдельно взятом городе. И как результат исследовательской и компиляционной работы предлагаются конкретные мероприятия, которые, будучи проведены на локальном уровне, поднимут качество жизни в Николаеве до «уровня развитых европейских городов и утвердят Николаев как центр Юга Украины». При этом и перечень мероприятий, и ожидаемые победы рассматриваются в пятилетней перспективе.
Революционные подходы и пятилетний срок работы не могут не вызывать у взрослого читателя прямую аналогию с делами «недавно минувших дней». Обратив свой взгляд в не очень далёкое прошлое, можно найти похожий этап в истории города и страны. Таким периодом в нашей истории был конец 20-х годов прошлого века. Когда и улицы переименовывались, и вопрос с развитием производства был очень актуален. Город восстанавливал и развивал производство, строил кооперацию, боролся на культурном фронте, залечивал раны, нанесённые войной.
Итак, что же представлял собой город Николаев девяносто лет назад. Численность работающих на городских заводах и фабриках (включая порты и железную дорогу) составляла чуть менее тридцати тысяч человек. Основная часть пролетариата трудилась на заводах «Марти», «61 коммунара» и «Плуг и молот» (позднее носил имя «Дормашина»). Уже тогда Николаев позиционировался в том числе и как ведущий портовый город страны. К концу 20-х годов грузооборот порта достиг объёмов 1913 года, что свидетельствовало об устойчивом подъёме экономики. Одновременно водные просторы Буга, Ингула и Бугского лимана были базовой территорией и для рыбного промысла. В течение года в наших водоёмах вылавливалось до 50 тысяч центнеров рыбы. Этим занималось почти девятьсот профессиональных рыбаков.
Общий бюджет города составил в 1931 году семь миллионов триста тысяч карбованцев, из которых больше миллиона ушло в Киев на общереспубликанские нужды. На потребности административно-управленческого аппарата тратилось менее двух с половиной процентов собранных денег, а на культуру и «социалку» - почти тридцать процентов. Более половины бюджета направлялось на хозяйственные нужды города и горожан. В год сдавалось немногим более двадцати тысяч квадратных метров новой жилплощади при плане в сорок тысяч.
Народное образование тех лет было неотъемлемой частью общей «культурной революции» в стране. В Николаеве работало тридцать школ, которые охватывали двенадцать тысяч детей, что было значительно меньше числа николаевских учащихся до 1917 года. Основным направлением перемен в среднем образовании была политехнизация школы, приближении её к непосредственному производству и сельскому хозяйству. Страна требовала специалистов рабочих профессий. В Николаеве к концу двадцатых годов было 22 школы ФЗС (фабрично-заводская семилетка), тысячи детей получали основы профессий в школьных мастерских. Страна медленно, но уверенно переходила к общему обязательному начальному образованию и ликвидации неграмотности. К счастью, сегодня эта проблема не стоит перед нашим городом и страной. С дошкольным воспитанием, как и с учительскими кадрами, дела обстояли очень плохо. В городе работало всего двадцать детских садов, которые могли принять полторы тысячи детей. В «нулевых» группах при школах воспитывалось ещё две сотни малышей. Общее число педагогов на весь Николаевский район, включая город, было немногим более тысячи ста человек.
Высших заведений, по состоянию на 1930 год, в Николаеве было всего два: судостроительный и учительский институты. Кроме них работала ещё и совпартшкола межрайонного значения, но формально она не была ВУЗом. Основной проблемой институтов были факты частой «летучести» студентов, когда после некоторого времени обучения молодые люди меняли свои профессиональные ориентиры и перебегали в другие ВУЗы. С профессурой было тоже не всё в порядке. Не хватало преподавателей, особенно по социально-экономическим дисциплинам. Также наблюдались огромные сложности с освоением старой профессурой новых, коммунистических диалектических методик. Не хватало помещений для учёбы и комнат в общежитиях.
В национально-культурном строительстве тех лет основным, как бы сейчас выразились, «трендом» была украинизация. Большинство техникумов, ВУЗов и рабфаков были полностью украинизованы. В библиотеках росло количество книг на украинском языке. Кроме театра русской драмы и еврейской драматической студии, театральный сезон 1930-31 годов в Николаеве был наполнен выступлением исключительно украинских постановок. В то же время украинизация пролетарских сред проходила из рук вон плохо. Состояние работы на заводе «Марти» по этому направлению было признано неудовлетворительным. То же было замечено и в работе государственного аппарата, где частенько замечались проявления «великодержавного российского шовинизма».
Политизированность общества в годы перемен всегда отличается высоким градусом. А в условиях ожесточавшейся партийной диктатуры все идеологические разногласия разрешались достаточно жёстко. До начала кровавых репрессий оставались считанные годы. Борьба с оппортунизмом и инакомыслием пока ещё велась на уровне дискуссий и споров. Факты, полученные от политических активистов заводов «Марти» и «Плуг и молот», свидетельствовали о том, что надо решительно повести борьбу с теми, кто «в связи с трудностями в нашем строительстве начинает отклоняться, скулить, плестись в хвосте масс». В котловом цеху завода «Марти» на партийном собрании секретарь партийной ячейки в отчётном докладе сообщил, что «у нас в ячейке уклонистов никаких нет». В то же время после доклада выступили некоторые члены партии с явными правооппортунистическими настроениями: «нам не надо ваши тысячи новых предприятий, дайте нам заполнить желудок, не кормите нас разговорами про уклонистов».
Именно в те годы были массово переименованы основные улицы Николаева. Они получили «свежие», политически своевременные имена. Улица Адмиральская стала улицей Карла Маркса, Алексеевская – Акима, Московская – Франко, Никольская – Розы Люксембург, Соборная – Советская, Сенная – Селянская, Таврическая – Шевченко, Херсонская – Первомайская, Пограничная – Чигрина. Появились новые улицы: имени 8-го марта, Парижской коммуны, Котовского, Фрунзе, Красногвардейская, Рабочая и Трудовая.
Интересная ситуация складывалась с местными налогами и сборами, которые наполняли городской бюджет. Кроме обычных налогов (со строений, с ввозимых грузов, квартирно-целевого, с транспортных средств и со скота), казну громады пополняли такие сборы: с публичных зрелищ и увеселений (театры, балы, скачки, бега, маскарады, танцевальные вечера – до 100% сверху от цены на билеты), с плакатов, афиш, реклам, объявлений, ветеринарно-санитарный, прописочный. Платили николаевцы и гости города также за справки, удостоверения, регистрацию собак, перемену имени или фамилии, ввоз древесины с дач, за потребление кушаний и напитков, а также за проживание в гостиницах.
В конце двадцатых годов духовная жизнь Николаева проходила в культурно-просветительских учреждениях, большая часть которых осталась в наследство от царской империи. Николаевский городской театр имени Скрыпника (современный русский драматический), художественный музей имени Верещагина (находился ещё в здании гауптвахты посреди Советской площади), государственный зоосад-аквариум (директор Н.П.Леонтович – да, да, тот самый, у которого этот же аквариум и отобрали), музей природы, музей революции, художественные вечерние курсы, дом рабочих подростков и другие. «Городской селянский будинок» объединял в себе следующие национализированные хозяйственные предприятия: гостиницу на Католической, Ленинградскую гостиницу, четыре заезжих двора (два на Привозной, два на Декабристов). «Там же столовая, кино, сельско-хозяйственный музей, агитпункт и юристконсультация».
Адрес-календари тех лет сохранили короткий список достопримечательностей промышленно-портового города. Советская площадь с памятником Ленину на постаменте от памятника Грейгу, здание городской думы (1911 года постройки), занятое Окрисполкомом, дом, в котором жил Аркас, здание гауптвахты, Адмиралтейский собор с надмогильным памятником Фалееву. Бульвар с клубом моряков, занявшим деревянное здание «Молдаванки», привезённой в 1790 году в Николаев. Мариинский сквер с памятником героям Сиваша, переделанным из памятника героям войны 1812 года. Спасское урочище с мраморной колонной на месте покушения на царя. Яхт-клуб. Лески с инвалидными домиками. Завод имени Марти с памятником ратникам крымской кампании. Порт с памятником германо-австрийцам, погибшим при восстании в марте 1918 года. Площадь Коммунаров. Военный рынок с остатками мечети, зданием девического училища, садом и театром союза металлистов имени Петровского. Обсерватория. Многие из этих зданий и сооружений дожили до сегодняшнего дня и являются объектом внимания горожан.
Время перемен – это всегда кризис (с греческого – перелом, поворотный пункт). Чаще всего они наступают независимо от желания каждого из нас, особенно тех, кто находится не на самых высоких ступенях управления обществом. Но человеку надо жить. Невзирая на ситуацию в городе и стране. Взяв ответственность на себя, осознавая опасности и видя открывающиеся возможности. Понимая, к чему могут привести те или иные шаги, взвешивая «за и против», удерживаясь от излишне эмоциональных поступков, о которых, возможно, придётся пожалеть после.
Иными словами - действовать.
И действовать как можно конструктивнее.
Рубрику ведет Юрий Любаров.

Источник: Вечерний Николаев | Прочитать на источнике