Прима №2

«…Дорогая Софи, прости за продолжительное молчание, оно произошло по причине устойчивого недомогания. Несколько месяцев подряд я вынуждена репетировать свои говорящие роли в павильоне «La Dame de pique». Федор требует от всех нас невозможного: нужно одновременно и говорить, и порхать бабочкой над мебелью. Приходится отдельно показывать моё лицо, затем руки, а только потом общее движение… Одну сцену приходится работать бесконечно, От этого у меня развилась мигрень, бессонница и бледные круги под глазами…».
Это отрывок из письма актрисы Натальи Андреевны Лысенко к Софии Дюмегаузен от 29 сентября 1937 года, опубликованного в журнале «Русский альманах» за 1981 год.
Звезда немого кинематографа жалуется подруге на режиссера Федора Александровича Оцепа, который делал звуковую экранизацию пушкинской «Пиковой дамы» в одном из павильонов парижской студии.
Середина 30-х годов ХХ века – время становления «говорящей фильмы». Американские и европейские компании еще по инерции выпускают немые картины, но звуковое кино постепенно завоевывает прокатный рынок.
Первые озвученные фильмы не блистали художественными достоинствами. Зритель шел и платил деньги за диковинку. Для удобства съемки и простоты озвучивания режиссеры отказывались от построения сюжетов из коротких и выразительных кадров. Крупный план, выделение деталей и другие изобретения немого кинематографа были похоронены продюсерами, которые ставили съемочный процесс на поток.
Для многих режиссеров и актеров победа звукового кино обернулась профессиональной трагедией. Они не смогли адаптироваться и продолжить работу в новой системе эстетической природы экрана.
Наталья Андреевна Лысенко – звезда мирового немого кинематографа, которую все критики называли «примой № 2» (номер первый - Вера Холодная), так и не смогла привыкнуть к «обезличенному звуку». Всю свою артистическую карьеру она провела в системе выражения экранных образов через пластику и мимику.
Звук стал для актрисы похоронным маршем в кинематографическом творчестве. Под занавес жизни Наталья Андреевна вернулась к своему театральному детству.
Театральное
детство
Наталья Андреевна Лысенко родилась 10 августа 1880 года в Николаеве. Её отец – Андрей Витальевич Лысенко – судовой врач, служил на кораблях Черноморского флота, прошел честный путь боевого офицера.
Он окончил медицинский факультет Киевского университета и был определен в должность лекаря на пароход «Тамань». В 1876 году добровольцем пошел работать в санитарный отдел Сербии, которая к тому времени уже воевала с Турцией.
После войны служил на пароходах Верхне-Дунайской флотилии, затем был переведен в военный госпиталь Николаева. Здесь молодой доктор, по своей инициативе, организовал амбулаторию от общества местных морских врачей.
Семья, где воспитывалась будущая актриса, была творческой. Старший брат отца - Николай Витальевич Лысенко – знаменитый композитор, основоположник украинской классической музыки, много занимался с племянницей «фортепияным музицированием». Отец хорошо играл на скрипке, а мать любила петь украинские песни.
В 1884 году корабельный врач ушел в отставку. За заслуги перед флотом ему предложили врачебный округ в Киеве, но Андрей Лысенко выбрал вакансию главного врача железнодорожной больницы на станции Знаменка Николаевско-Харьковской дороги и перевез все семейство в просторный дом на окраине Черного Леса.
Он организовал среди рабочих станции любительский музыкально-драматический кружок. В пьесе Михаила Старицкого «Не судилось», очень популярной среди местной публики, роль Екатерины сыграла пятнадцатилетняя Наталья Лысенко.
Это была первая творческая работа будущей кинодивы. Позднее Наталья Андреевна будет вспоминать о своем первом театральном опыте: «Мне, дочери морского офицера, выпала роль крестьянской девушки, а молодого барича Михаила изображал бывший пастух, выучившийся на телеграфиста. На сцене мы поменялись местами в общественном происхождении. Я вошла в крестьянку Екатерину, став ее кровью и плотью… Публика плакала вместе со мною. А вот телеграфист, даже имени его не помню, сплоховал. Выхоленный пан получился у него мужиковатым крепаком…». В 1898 году Наталью Лысенко отправили за казенный счет получать образование в Одессу. Министерство путей сообщения оплатило ее учебу в пансионе благородных девиц.
Будучи в преклонных годах, актриса иронично вспоминала это время: «В пансионе мадам Вунш, все было, как у нас в доме престарелых. После шести вечера воспитанникам запрещалось открывать шторы и смотреть на щеголей, которые толпами гуляли по Екатерининской. Вечерами можно было читать Евангелие, молиться у себя в комнате и, если у тебя за день не было замечаний, читать приличный роман. В театр и городскую оперу никого не пускали…».
Молодая девушка забрасывает родителей письмами, требует забрать её из пансиона, так как «музыку и французский дают тут скверно, не в пример губернским городам…».
В конце концов, отец не выдержал и отвез дочку в Москву, где по протекции устроил в театральную студию при Московском художественном театре. С этого времени у Натальи Лысенко начинается взрослый театр.
Взрослый театр
Бывшая одесская пансионерка приехала в Москву в апреле 1900 года. Прошло всего 20 месяцев с того времени, как в ресторане «Славянский базар» встретились два человека и проговорили друг с другом почти сутки.
Один - известный драматург - Владимир Иванович Немирович-Данченко, который по совместительству руководил драматической школой Московского Филармонического общества; второй - актер-любитель, организатор театральной труппы Общества искусства и литературы - Константин Сергеевич Станиславский. Речь шла о создании нового общедоступного театра.
«Программа была революционна, - писал Станиславский в воспоминаниях «Моя жизнь в искусстве», - Мы протестовали против старой манеры игры, против театральности, против ложного пафоса, декламации, против актерского наигрыша, против дурных условностей постановки, декораций, против премьерства, которое портило ансамбль, против всего строя спектаклей и против ничтожного репертуара тогдашних театров».
Театр создали в 1898 году, но… выяснилось, что набрать актерскую труппу невозможно. Не только в Российской империи, но и во всем мире не было подходящих артистов.
С большим трудом партнеры «наскребли» по провинциальным театрам «хоть что-то похожее для новой сцены». В список «похожих» вошли: Иван Москвин, Василий Лужский, Александр Адашев, Леопольд Сулержицкий и Александр Вишневский.
Эти актеры стали первыми преподавателями театральной школы Московского Художественного театра.
Наталья Андреевна вспоминала о своих «вступительных экзаменах» в МХТ: «Меня завели в просторный кабинет, где накануне курили сигару. Четверо мужчин привстали с кресел, а женщина в темном платье с вологодским воротником (Мария Ермолова, – авт.) пристально посмотрела и улыбнулась.
«Изволите присесть», - взмахом указал седой в клубном полуфраке. Я отказалась и попросила меня прослушать. – «Обязательно послушаем, - ответил седой, - позвольте предварительно спросить… Играли ли вы когда-нибудь в театре?». – «Нет, никогда, - соврала я». – Он пригладил волосы и обернулся к присутствующим. - «Тогда приходите на занятия через две недели, мы вас прослушаем».
На выходе краем уха уловила тихий голос женщины: «Это хорошо, что не играла, она никем не испорчена…».
Двадцатилетняя девушка из Николаева сразу попала в театральную элиту Российской империи. Наталья Лысенко вдруг узнала много нового для себя.
Оказывается, что на сцене нужно «жить», а не «играть». Что эмоциональная работа зрителя начинается там, где актер обессилел от эмоций, что пауза в диалоге это «не отдых», а главное в сценическом действе, что абсурдное несовпадение словесного посыла и замещающего жеста напрягают внимание публики... Что…что… что.
Из таких «что» складывалось актерское мастерство театральной труппы Общедоступного театра МХТ. Новая «технология» игры совершенно очаровала актрису. Наталья Лысенко часто посещала заезжие провинциальные антрепризы, и ей становилось смешно от «завывания актеров и неуместного пафоса на сцене».
Репетиции, репетиции и репетиции. Она постепенно превращалась в актрису взрослого театра. Появились необходимые ритм и пластика, «общение на волнах» с партнерами, отстраненность от создаваемого образа и… вера, что ее герои сделают мир лучше.
Через 60 лет в маленькой комнате Русского дома для престарелых актеров в Кормей-ан-Паризи - пригороде Парижа - Наталья Андреевна будет выводить старческой рукой: «Я была готова перевернуть мир, показать людям абсурдность братоубийственных войн, убедить их пожить, хоть чуть-чуть, в мире и растить своих детей, но я была всего лишь молоденькой актрисой, которая есть инструмент в руках режиссера…».
Инструмент
в руках режиссера
В 1901 году Наталья Лысенко оканчивает курс театральной студии при МХТ, и руководство театра решает её «обкатать» на антрепризах в провинции.
Двенадцать лет тяжелой кочевой жизни. Уездные «клоповные» гостиницы, ночлеги в постоялых дворах и… отсутствие зрительской театральной культуры.
Актриса вспоминала: «Ангажемент в губернских театрах - натуральная каторга. Народ в партере громко говорит, пьяные купцы изумлены происходящим и вторгаются в сценическое действо. Уездные предводители в антракте пытаются загладить впечатление дешевым вином и поросятами…».
Иногда в этой разъездной жизни у нее случаются «блаженные вакации». Несколько месяцев Лысенко работала в составе труппы московского драматического театра Федора Корша, а затем два года – в киевском театре «Соловцов».
В 1913 году актриса возвращается в Москву и соглашается на предложение антрепренера выступать в «театре актерских индивидуальностей» Суходольских. Здесь она познакомилась с актером Иваном Мозжухиным и в апреле 1915-го стала его женой.
Иван Ильич Мозжухин на девять лет моложе своей супруги, однако он - «ветеран» кино и уже четыре года работал в компании режиссера Ханжонкова.
У актера за плечами была серьезная фильмография: «Крейцерова соната», «Домик в Коломне» и главная роль «Жизнь в смерти». На заре кинематографа - это солидный послужной список.
С легкой руки мужа Наталья Андреевна Лысенко попадает в загадочный мир «Великого немого».
Загадочный мир «Великого
немого»
Оказывается, в синематографе все устроено по-другому. В театре – много говорят, а в кино – много действуют. Именно на съемочной площадке в ателье Ханжонкова раскрывается мощный талант актрисы – неподражаемая пластика, «интуитивная мимика» и умение «держать кадр» - эмоции крупным планом.
Первый фильм, снятый в 1915 году, «Леон Дрей» - сделал ее сразу популярной актрисой, а последующие ленты: «Катюша Маслова», «Отец Сергий», «Без вины виноватые», «На околицах Москвы», «Гримасы большого города», «Прокурор» и «Нищенка» - превратили Наталью Лысенко в звезду первой величины.
Критики не жалели хвалебных метафор. В столичных газетах актрису называли «царицей экрана», «богиней жеста» и «примой № 2 мирового синематографа», отдавая пальму первенства Вере Холодной.
Между двумя звездами могла возникнуть здоровая конкуренция, но… революция и гражданская война изменили судьбы актрис. Вера Холодная умерла в 1919-м от испанки в Одессе, а «приме № 2» удалось с большими приключениями покинуть Россию.
Еще в начале 1917 года Мозжухин и Лысенко в составе театра Ермольева взяли «патриотический ангажемент» по прифронтовым губерниям России. Труппа давала спектакли в госпиталях и тыловых частях.
Спустя полтора года, актеры прибыли в Херсонскую губернию, которая находилась в эпицентре движущихся фронтов. Через Николаев им удалось добраться до Одессы, а затем прибыть в Крым. Здесь семейная пара задержалась и не смогла вовремя эвакуироваться с врангелевскими частями.
Началась большевистская зачистка Крыма. Мозжухин и Лысенко были арестованы. Через два дня трибунал приговорил их к расстрелу. Актеров спасла общая военная неразбериха. Один из чекистов оказался давним поклонником артистов. Он выдал им отобранные паспорта и просто отпустил из тюрьмы.
Через три недели на греческом товарном судне «Пантера» семейная пара покинула Россию. Спустя некоторое время они обосновались в парижском предместье Монтройе. Вскоре к ним присоединилось всё товарищество Ермольева в лице Александра Волкова, Якова Протазанова, Виктора Туржанского и Натальи Кованько.
В эмигрантской студии «Альбатрос» Наталья Лысенко снялась в нескольких фильмах, которые имели успех во Франции. Однако вскоре ее постигли неприятности. Распалась семья. Актриса развелась с мужем и… заболела.
Еще в 1916 году, на съёмках в Москве, несовершенные софиты в павильоне обожгли ей роговицу глаз и началась прогрессивная слепота. Тем не менее, ей долго удавалось держаться «на плаву». Наталья Андреевна снялась почти в 30 зарубежных фильмах, которые дали хорошие сборы в прокате.
Однако от судьбы не уйдешь. Её «добил» звуковой кинематограф. Две попытки озвучить свои роли – закончились неудачно. У Лысенко, оказывается, был «неистребимый малорусский акцент» и тембр голоса, который плохо улавливался звукозаписывающей аппаратурой.
«Немая прима № 2» так и осталась для массового зрителя «немой».
Старость кинозвезды была печальной. Она осталась без средств к существованию, почти слепая и прожила остаток жизни в доме для престарелых русских актеров, который находился в предместье Кормей-ан-Паризи недалеко от Парижа.
Умерла Наталья Андреевна Лысенко в 1969 году во время утренней прогулки, сидя на парковой скамейке. Ей было 89 лет. Похоронена актриса на кладбище Сент-Женевьев-де-Буа.
Сергей Гаврилов.

Источник: Вечерний Николаев | Прочитать на источнике