Язык мой – враг мой, или игры на чувстве ущемленности

Около года тому назад я участвовал в семинаре, который проводил израильский психолог – специалист по межэтническому примирению.
Он проводил подобные встречи между британцами и ирландцами, израильтянами и палестинцами... Теперь пришел как бы и наш черед.
Правда, россиянин был в группе только один, и волновал его только один вопрос – почему вы нас не хотите?
Ему дружно объясняли почему, но он только головой качал. В конце концов, сказал, что ему милее диктатура, чем хаос!
(О! – подумал я, – в этом-то все и дело, лично я предпочитаю наш хаос).
Но вот все остальные... Мы обсуждали только один вопрос – и это был вопрос языка!
Напоминаю, это было уже после аннексии Крыма, на фоне вовсю идущей войны на Донбассе.
Но я единственный, кто поднимал именно эти вопросы. Все остальные – о языке.
Это при том, что война на Донбассе была реальной, а война с русским языком – чисто номинальной и, как мне кажется, бесперспективной.
Родной язык есть родной язык, даже если он – язык твоего врага. Мне всегда казалось, что лучше позволить человеку пользоваться языком врага, чем сделать своим врагом человека.
Впрочем, а кто мешает пользоваться русским языком? Двадцать лет я преподавал на русском языке в Одессе. Сейчас читаю в Киеве. И – никаких проблем.
Это при том, что сам я удовлетворительно знаю украинский и ежедневно (в моем почтенном возрасте) совершенствую свое владение государственным языком своей родной страны. Пишу, перевожу, часть лекционного материала даю на украинском.
Но, честно говоря, часто вспоминаю подружку студенческих лет (именно подружку, в те годы ни о каком «интиме» речи не было) Марийку, которая говорила мне, студенту первого курса Ивано-Франковского мединститута: «Не розмовляй українською мовою, бо ти її псуєш!». А также знаменитую фразу из «Белой гвардии»: «Черт с вами, говорите по-русски!».
Никто не мешает, но мы все время дергаем за ниточки языковой проблемы. При том, что по крайней мере в кругу литераторов Украины мы стараемся не педалировать эту тему.
И я считаю, что для нашего круга вопрос практически решен. Все мы – граждане Украины, в эти трудные годы мы остались здесь.
И не важно (не так важно), на каком языке мы говорим и пишем, важно то, что мы говорим.
Напомню простую истину: антиукраинскую позицию можно высказывать и на украинском языке. А проукраинскую – на русском. Писатели и издатели Андрей Курков, Александр Кабанов, Александр Красовицкий и Ваш покорный слуга только этим и занимаемся все эти годы.
Но нет-нет и нас дергают за ниточку проблемы языка. На радость нашим врагам.
***
Я думаю, что статус русскоязычного писателя в Украине весьма напоминает статус русского писателя-эмигранта первой волны в Праге или Берлине.
Никто из них явно не претендовал на то, чтобы их язык стал государственным в той стране, где они поселились.
Все они ненавидели большевизм (потом многие все же вернулись – на свое горе). Все они любили свой язык и культуру. Но русский язык и культура сохранялись для внутреннего употребления в своем русском кругу.
И эмигранты развивали и хранили родной язык и культуру – сколько газет, журналов выходило в те годы за пределами советской России! А языком общения с внешним миром был язык приютившей их страны.
Что же нам неймется?
А все просто. Мы никуда не уезжали. Просто страна, которую мы не успели покинуть – СССР – сама покинула нас.
Мы не сменили ни города, ни даже письменного стола. И почувствовать себя чужаками, гостями в своем городе и стране людям нелегко. А породить чувство тревоги и ущемленности у части граждан – легко.
И сыграть на этом чувстве ущемленности, искусственно подогреваемом, – и того легче.
Они и играют всласть.
Случайно оказался слушателем, а затем и участником странного спора между одним из лучших поэтов Украины, пишущим на русском, заметим, языке и женщиной, которую я не знал, но, как стало ясно из разговора, – учредительницей одной из частных литературных премий.
Премия эта присуждается исключительно за произведения, написанные на государственном, украинском. Смысл нашего участия в споре можно выразить несколькими словами: нам не нужны деньги, нам нужно признание того, что мы существуем на белом свете и живем именно здесь.
До сих пор не понимаю, нужно ли нам даже это.
Борис Херсонский, поэт, переводчик, эссеист (Украинская правда).

Источник: Вечерний Николаев | Прочитать на источнике