Время контрастов

Уж, что я люблю больше всего в жизни, так это разговоры на тему: «Как было раньше хорошо». Особенно если это касается обозримого прошлого, которое лично застал. А когда речь заходит о моих любимых восьмидесятых-девяностых прошлого века, то готов вспоминать это «счастливое» время часами. Я был тогда достаточно взрослым, чтобы сполна ощутить все «прелести» того времени, но при этом настолько молодым, чтобы не принимать проблемы близко к сердцу.
На фотографии мы видим известный всему городу магазин № 27 «Салон новорожденных». Открыт в 1985 году, общая площадь 531 квадратный метра, среднесписочная численность работников в 1988 году 25,5 (именно так: двадцать пять с половиной человек), среднемесячная заработная плата 138 рублей. Судя по некоторым приметам времени (одежда, наличие импортных полиэтиленовых пакетов типа «Мальборо», очередь как таковая), можно предположить, что действие происходит на рубеже восьмидесятых и девяностых. За чем стоят николаевцы? За товарами для младенцев или для будущих мам? Какой дефицит выбросили в этот день? А пока каждый из читателей подбирает свой индивидуальный ответ на этот вопрос, расширим границы разговора.
«Крупнейшая геополитическая катастрофа», под которой сегодня принято понимать развал советской империи, сопровождалась чередой событий мирового масштаба, каждое из которых было либо симптомом приближения радикальных перемен, либо очередным их этапом. Мы все помним (а кто не помнит, тому освежим): резкое падение мировых цен на нефть, бесславный конец Афганской войны, гласность и плохо управляемую демократию. Всё это, и многое другое, вытолкнуло парализованный застоявшийся «совок» за черту мнимой стабильности.
Вихрь свободы разорвал картонный домик СССР на некоторое количество независимых государств, часть из которых сегодня находится в состоянии холодной, а некоторые, к сожалению, и «горячей» войны друг с другом. Недальновидная монетарная политика, хитроумная приватизация, приведшая к концентрации средств производства в руках политической элиты того времени, отмирание неэффективного производства, исчезавшего целыми отраслями, - вот три главных кола (на самом-то деле их было гораздо больше), забитых в общую экономику стран-союзниц.
Это были годы рождения массовой безработицы, с одной стороны, и бурного развития дикого капитализма, с другой, время дефицита необходимых товаров и появления невиданных «заморских» чудес: бытовых телекамер, видеомагнитофонов, турецких шоколадок «Команчи». Прекрасно помню предновогодний поход на Центральный городской рынок за туалетной бумагой. Бедно одетая старуха-реализатор грустно посмотрела на меня и мою синюю от холода (джинсовая куртка-варёнка на «рыбьем меху» плохо согревала в декабре) супругу, после чего назвала цену за рулон в два раза меньше, чем было заявлено ранее.
- Вы молодые, вам надо, - объяснила она свой гуманный порыв. Нам с женой на двоих тогда было сорок пять лет.
В начале девяностых организаторы гастролей театра, которым я руководил, рассчитались за спектакли в Днепропетровске не живыми деньгами или купонами, а двумя импортными телевизорами. Кроме услуг антрепризы, эта фирма удачно фарцевала импортной видеотехникой в национальном масштабе. Мы бережно, как новорожденных близнецов, привезли два ящика в Николаев, где удачно их «толкнули на рогу» по завышенной спекулятивной цене. Полученных денег хватало на выплату зарплаты небольшому театральному коллективу в течение трёх месяцев. Но спустя некоторое время театр всё равно закрылся, потому что выросшие цены на транспортные расходы сделали убыточной любую попытку выехать с представлениями дальше улицы Советской, где мы базировались. Максимальная стоимость билета в 5 рублей уже не спасала жрецов «высокого» искусства от примитивного голода. В короткие месяцы навалившейся на меня безработицы (до момента прихода на телевидение) я продавал сигареты, батончики, жевательную и «желательную» резинки в единственном в те годы ночном киоске. Охранник, студент мореходки, двухметровый сельский крепыш с ножкой от стула в руках, надёжно оберегал меня и товар, взятый в реализацию на кабальных условиях, от «наездов» представителей формирующейся николаевской мафии.
Именно в начале девяностых я расстался с большим количеством друзей и родственников, которых смыло волной массовой эмиграции. В начале девяностых из города выезжали, что называется, «пачками», бросая недвижимость, если не удавалось совершить незаконные на то время операции по продаже квартир и дач. Знакомая семья предприняла попытку «продать» шикарную трехкомнатную квартиру в центре города. Операция была на первый взгляд проста: хозяева прописывают в квартиру нового жильца, затем выписываются и уезжают. Но вслед за маклерами к отъезжающим пришёл высокий чин из прокуратуры и провёл разъяснительную работу. Он рассказал без пяти минут эмигрантам, что у них есть все шансы уехать не на Ближний Восток, а на Дальний, в том случае, если они не отдадут квартиру государству, от которого «они её, неблагодарные, бесплатно получили». Мои знакомые моментально прозрели, плюнули на деньги, которые им были обещаны, и пересекли границу налегке, радуясь, что беда их миновала. Надо ли говорить, что в оставленной государству квартире поселился тот самый прокурорский высокий чин. Он получил «законно заработанный» ордер на эту недвижимость в квартирном отделе горисполкома, где стоял в очереди на расширение как особо ценный для города специалист.
Девяностые – это время расцвета шарлатанов разных мастей и дешёвых изданий с пошлыми анекдотами. Отдельная тема - «челноки». Поднимите руку, кто не ездил в Югославию (Румынию, Польшу и т.д.), чтобы там выгодно продать моток резинки для белья, набор гаечных ключей или остатки товаров народного потребления, производимых когда-то на николаевских заводах? А на вырученную валюту (!) купить двухкассетный магнитофон, джинсы или пиротехнические изделия. Чтобы по приезду в Николаев импорт продать (опять же выгодно!) на толкучке, которая в прямом смысле слова окружала в те годы футбольное поле стадиона «Эвис». Финансовые пирамиды («Саламандра», помните?), акционерные компании росли, как грибы в подвалах, и сами грибы тоже росли в подвалах. Один «Свитязь спирулиновый» со штаб-квартирой в Николаеве чего стоил! Семьдесят тысяч вкладчиков остались без денег и обещанного жилья, зато при акциях с автографами «ветерана труда», кавалера ордена Трудового Красного Знамени Ивана Будзая.
Именно в девяностых был открыт счёт банкротству крупных предприятий Николаева. Волны митингов с требованиями повышения зарплаты сотрясали город. Что ни день, то кто-то обязательно маршировал по центральной пешеходной улице с плакатами и законными требованиями. То учителя, то судостроители. Люди нищали, и в это же время молодая, активно развивающаяся телекомпания «ТОНИС» год за годом проводила в Николаеве международные телефестивали с участием настоящих звёзд эстрады, кино и телевидения. Посмотреть на безумно дорогие шоу с фейерверками приходил весь город. А рядом шло сплочение отдельных бандитов в организованные группировки. Никого уже не удивляли серии громких арестов и убийств, и политика, политика, политика. Она всё активнее вторгалась в жизнь простых граждан.
К середине девяностых закономерные экономические проблемы накрыли основные градообразующие предприятия – судостроительные заводы. Решение о приватизации, поэтапный уход международных заказчиков, волны протестов рабочих трёх заводов в связи с задержками зарплаты. Тогда ещё никто не хотел верить в то, что судостроение Николаева вступило в чёрную полосу своей истории. Сотни совещаний, тысячи слов, десятки постановлений, принятие целого «Указа о создании специальной экономической зоны», бравурные речи о создании промышленно-финансовой группы (хорошо хоть не группировки!) мирового уровня и… ничего. Ровным счётом ничего. Теперь уже ясно, что все эти телодвижения только мешали «больному». Сегодня, когда на этой теме уже нельзя заработать ни капли добросовестного политического авторитета, и политики вовсе прекратили говорить об этом всерьёз, «больному стало легче, больной перестал дышать».
Там же, в начале девяностых, взяли своё начало основные капиталы многих известных николаевцев. Это касается как денежных, так и политических накоплений. Большинство звёзд первых лет независимости уже отошло от рулевой колонки яхты «Николаев». Кто в мир иной, кто на заслуженный отдых, кто в длительное алкогольное путешествие. Сегодня активно входят в городскую жизнь их наследники и крестники, зачастую ровесники Перестройки. Для них события переломного времени - такая же история в чистом рафинированном виде, как, к примеру, Крымская война девятнадцатого века. Но для многих из нас это время останется кладезем личных ощущений и переживаний. Приглашения на приобретение двухсот граммов масла, по которым иногда можно было купить и сахар тоже, талоны на водку, неразрезанные сигареты полутораметровой длины, очереди за хлебом, «кравчучки» и красные клубные пиджаки. Но самое страшное – это дефицит всего, что нужно простому человеку для обычной жизни.
Как видите, я всегда готов поддержать светский разговор на тему: «Как раньше было хорошо». Приглашайте, если что. Вспомним, за чем ещё мы с вами рядом стояли в очередях.
Рубрику ведет Юрий Любаров.

Источник: Вечерний Николаев | Прочитать на источнике