Кто в ответе за базар?

На днях некоторые горожане стали свидетелями уникального для Николаева события: городские власти в лице крана и трактора с прицепом убирали с Советской уродливые пёстрые пеналы для кассиров, именуемые в народе «позвонишками». Руки дошли? Политическая воля появилась? Украли средь бела дня? Происшествие взволновало весь город. Версии рождались одна за одной. Но назавтра волна успокоилась – будки вернулись на то же место. Притом их, кажется, даже стало больше…
***
Чтобы понять смысл «картины маслом», надо отойти от неё на некоторое расстояние. Чтобы рассмотреть социальное явление, надо увидеть его в сочетании с процессами, происходящими на протяжении достаточно большого (для жизни одного поколения) отрезка времени. Итак, уходим в прошлое. Для начала - в недалёкое. В то, чему лично были свидетелями и соучастниками.
Как это ни стыдно признавать, я был первым «будочником» на Советской. Первым не в смысле «лучшим», а в смысле - пионером. В начале голодных девяностых, оставшись без работы в театре, всю прибыль которого съела инфляция, я оказался без малейших средств к существованию. Меня спасла пустая будка диспетчера, которую «забыл» таксопарк. Договорившись про арендную плату, я провёл электричество, повесил новогоднюю гирлянду и начал круглосуточно торговать шоколадками «Команчи» и сигаретами «Магна». Я был единственный в центре города, у кого можно было купить «жевать и курить» после заката. Спустя два месяца я попал на телевидение, и моя карьера работника торговли закончилась.
В середине девяностых с многочисленными будками в центре города уже боролись работники исполкома «взрослыми» методами, иногда преодолевая и физическое сопротивление. Но безуспешно. Киоски росли, как плесень, которую плодит подходящий климат: в нашем случае - нищета и коррупция. Именно они стали основной причиной роста «будкограда». Каждый раз, когда Николаев погружается в экономический мрак (а это бывало в нашей истории уже не раз), люди выходят на улицу. Но не для того, чтобы отстаивать свои права или требовать у власти решительных действий, а для того, чтобы хоть что-то продать (одни) и подешевле купить (другие). А через час поменяться ролями.
…Середина XIX века. В Крымской войне Российская империя потеряла Черноморский флот и получила запрет иметь его в ближайшие годы. Адмиралтейство было ликвидировано. Город, ориентированный исключительно на судостроение (причём военное имперское, в котором корабли обходились казне втрое дороже купленных за границей), начал хиреть. «В опустевшем, обезлюдевшем городе жизнь совсем остановилась, не предъявляя уже никаких запросов» (Г.Ге).
А тут ещё вот какая «негоразда»: к этому времени власти, по указанию правительства, закончили выселение евреев из Николаева. Всё это привело к тому, что упали цены на недвижимость, утекли (в Одессу, Херсон, Алешки и т.д.) миллионные капиталы, сократилось количество купцов и ремесленников. Оставшиеся торговцы в условиях отсутствия конкуренции вступили в преступный сговор и искусственно подняли цены на все необходимые товары. Уменьшились поступления в казну. Город нищал. Торговля из приспособленных помещений и мест (коих, к слову сказать, хватало в Николаеве) выплеснулась на улицы, уходя от сборов. А в это время на три десятка тысяч жителей города уже существовали три больших рынка (Военный, Сенной и Шлагбаумский) и один огромный Базар. Находясь в центре, Базарная площадь занимала значительную часть города. От Херсонской (нынешний проспект Ленина) она тянулась до Привозной (Дунаева), а от Соборной (Советской) до Молдаванской (Декабристов). Лоточная же торговля просачивалась на юг до Сенной площади и выплёскивалась на Херсонскую (до Черниговской). Сколько и где в остальных местах торговали, сейчас сложно уже сказать, но картина современного «Будколаева» поможет нам дорисовать в уме масштабы торгового хаоса тех лет.
Назначение губернатором Николаева адмирала фон Глазенапа изменило жизнь города. Вся торговля была упорядочена и начала приносить солидный доход. Приходы с торговых площадей в первый же год превысили весь остальной земельный налог, который платили горожане. Но это произошло не на пустом месте, а одновременно с быстрым развитием Николаева как центра международной зерновой торговли, а позднее вновь как судостроительного гиганта. Промышленный рост дал работу десяткам тысяч людей и толчок цивилизованному развитию торговли.
Не надо быть крупным экономистом, чтобы понять простой факт: пока у города не появится новая макроэкономическая жизнь, мы обречены посещать дешёвые рынки и покупать у незаконных торговцев контрафактные товары. Потому что каждому из нас это экономически выгодно. Мы не можем, как граждане богатых стран, выезжать раз в неделю на своих автомобилях в загородные супермаркеты на «шоппинг», дабы купить еды на неделю. Мы идём в ближайший ларёк и покупаем двести грамм колбасы неизвестного происхождения, потому что у нас нет денег на иную. Супермаркеты Николаева потеряли былую славу. Продуктовые магазины, магазинчики, ларёчки, будки, киоски открываются у каждого под носом, заманивая к себе обнищавшего покупателя с его последней отложенной на еду копейкой.
А вот с коррупцией бороться надо. И можно. Для этого достаточно лишь политической воли и совести. А это, согласитесь, товар сегодня ещё более дефицитный, чем колбаса, сваренная по ГОСТу.
Юрий Любаров.

Источник: Вечерний Николаев | Прочитать на источнике