Я сложу из фрагментов мой семейный очаг

Согласно Большой совет ской энциклопедии, школы-интернаты появились в Советском Союзе в 1956 году. Они предназначались для «общественного воспитания детей», прежде всего, из малообеспеченных семей и детей-сирот. Режим учащихся строился «на основе педагогически и медицински обоснованного чередования труда и отдыха, смены видов деятельности детей». Помимо учебной работы, подрастающее интернатское поколение было охвачено пионерской и комсомольской работой, а также - клубно-кружковой, общественно полезной, трудовой, игровой и спортивной.
За неимением нового энциклопедического издания, которое пока отсутствует в нашей молодой стране, обратимся к самой «расхожей», хотя и не всегда достоверной, современной энциклопедии - «Википедии»: «Школа-интернат - образовательное учреждение с круглосуточным пребыванием обучающихся, созданное в целях воспитания детей, формирования у них навыков самостоятельной жизни и всестороннего раскрытия творческих способностей».
Весьма сомнительное определение: вот это самое «формирование навыков самостоятельной жизни» - очень настораживает. Потому что на самом деле всё совсем не так в интернатском детском мире.
- Татьяна Сергеевна, несмотря на такой богатый, накопленный за полвека опыт в деятельности интернатов, современные педагоги и психологи бьют тревогу, открещиваются от интернатов и всеми силами стараются сохранить ребенка в родной семье или определить его в приемную…
Об интернатских проблемах мы говорим с директором Николаевского городского центра социальных служб для семьи, детей и молодежи Татьяной Концуренко.
- В советском обществе считалось, что интернат – самое подходящее место для ребенка из неблагополучной семьи. Вступающему в жизнь человечку лучше не видеть той семейной модели деструктивных отношений, откуда его забирают… проще говоря, не видеть пьющих, ведущих аморальный образ жизни или употребляющих наркотики родителей. Физически ему легче выжить в интернате, потому что, как правило, дома у него нет нормального питания, нормальной одежды. А здесь он, по крайней мере, будет вовремя накормлен, прилично одет и приучится спать на чистой постели.
- И, тем не менее, о негативных последствиях пребывания детей в интернатах написаны целые тома. В чем главная проблема?
- В том, что «интернатский» ребенок не видит семьи: не видит папу, маму, не видит нормальных семейных отношений. Он не умеет жить в семье, строить эти отношения. Он не приспособлен к быту, не владеет элементарными навыками уборки, приготовления еды, планирования семейного бюджета. И научить этому вне семьи практически невозможно.
Сегодня в нашем государстве отдают приоритет семейной форме воспитания, стараются по мере возможности найти для ребенка приемных родителей, чтобы у него был родительский дом. Но и здесь существуют несколько очень больших проблем: если маленькие детки легко идут в семьи на усыновление, то сформировавшуюся личность 15-16 лет адаптировать в чужой семье очень трудно. Приемные родители должны иметь в его глазах непререкаемый авторитет, возможность влиять на него и воспитывать.
Кроме того, приемные мамы и папы опасаются брать ребятишек из неблагополучных семей - там большой процент детей, которые имеют отклонения в психическом развитии. Воспитывать ребенка с поведенческим отклонением – очень большой труд и большая ответственность, огромные энергозатраты со стороны родителей, и у многих взрослых нет активного желания это делать, особенно если в семье есть другие приемные дети – потому что добавляются сложности в отношениях между подростками.
- Что подразумевает «поведенческое отклонение»?
- Прежде всего – повышенная немотивированная агрессия со стороны детей, склонность к бродяжничеству, плюс конкретные психические заболевания - они часто имеют место, если в семье из поколения в поколение была проблема алкоголизма, наркозависимости. Поведенческие отклонения годами могут быть латентными, скрытыми, дремлют до поры до времени, и проявляются с годами, например, в подростковом возрасте. Потенциальные усыновители и опекуны боятся этого возраста - когда идет гормональный всплеск, поэтому, прежде чем взять ребенка, стараются получить полную информацию о его биологических родителях. Ведь этот самый биологический фактор никто не отменял, плюс дети наследуют модель поведения своих пап и мам: девочкам не чужд распутный образ жизни, у мальчиков проявляется ранний интерес к алкоголю и наркотикам.
Работая с интернатскими детьми, мы всегда задаемся вопросом: почему родственники не берут ребенка, оставшегося сиротой… когда есть дяди и тети, бабушки и дедушки? Некоторые действительно не могут, а некоторые - не хотят. Даже если ребенок находится в интернате, но у него есть близкие люди, мы приучаем его к тому, чтобы он обязательно поддерживал с ними родственные связи… хотя бы открытку отправлял к Новому году. Возможно, однажды родня всё-таки повернется лицом к своему родному по крови человеку.
- Татьяна Сергеевна, с какими проблемами сталкиваются дети, уходящие из интернатов в большую жизнь?
- Очень много возникает вопросов по жилью. Большинство детей-сирот и детей, у которых родители лишены родительских прав, жилья не имеют совсем, либо оно находится в таком состоянии, что вернуться туда и жить – просто нереально, на ремонт нужны баснословные средства. Государство, в принципе (если мы обратимся к законодательной базе), должно решать эту проблему. То есть дети должны обеспечиваться жильем, но в той экономической ситуации, в которой находится страна, квартиры им не покупаются и на ремонт выделяются очень маленькие средства. За счет бюджета могут быть отремонтированы одна-две квартиры в год, и то лишь те, которые не приватизированы, а находятся в коммунальной собственности. Если жилье есть, но в плохом состоянии, пробуем обращаться к спонсорам… иногда они помогают – при условии, что потребуются незначительные капиталовложения.
В принципе решение жилищной проблемы есть: если за ребенком сохраняется жилье - назначается хороший опекун, можно заключать договоры с квартирантами, которые будут периодически делать ремонты, пока ребенок в интернате, – то есть поддерживать жилье в хорошем состоянии.
- Вы говорили о том, что многие дети – выпускники интернатов - вообще жилья не имеют. Что же происходит с ребенком дальше?
- Отправляется «по цепочке» - получать дальнейшее образование и профессию: либо в профессиональном училище, либо в техникуме или вузе. Пока учится – живет в общежитии. Раньше его можно было устроить на производство, которое тоже имело свои общежития. Но сейчас эти «общаги», как их называли в прежние времена, приватизированы, так что найти предприятие с временным жильем фактически нереально.
Послеинтернатский этап в жизни наших молодых людей – очень непростое испытание. Нередко бывает, что, поступив при нашей поддержке в учебное заведение, они через два-три месяца забывают об учебе. Администрация вынуждена их отчислять за прогулы и неуспеваемость. Что касается девочек, частенько мы находим их в родильных домах или получаем сообщение из женской консультации о том, что она ждет ребенка. Что дальше? В общежитии ее больше держать не могут, и учеба либо заканчивается, либо на время прекращается. Куда девать потом эту маму и ребенка – вот тоже большая проблема.
- Таким образом, выросшая в интернате девочка, становясь молодой женщиной, имеет весьма туманные представления о планировании здоровой семьи. Она не думает о том, что сначала складываются отношения, заключается брак, а затем уже мужчина и женщина «заводят» ребенка…
- Именно так. Интернатские дети плохо ориентируются в жизненных ситуациях – юная мама считает, что ребенка она вполне может воспитать сама.
Еще одна сложность: когда выпускники уходят из интерната, они получают деньги (как мы говорим – «подъемные»), то есть у них накапливаются какие-то средства на книжке, какие-то выплаты… но распоряжаться этими деньгами ребята не умеют. Мы сталкивались с ситуациями, когда за пять-шесть дней уходили три-четыре-пять тысяч гривен: то есть наращивались ногти, перекрашивались волосы, покупались очень дорогие мобильные телефоны.
Потом они возвращались к нам голодные, и выручал наш Вознесенский центр социально-психологической помощи, куда хотя бы на 90 дней можно было их устроить, чтобы они там были обеспечены жильем и питанием. За это время мы пытались найти им какую-то работу, трудоустроить, чтобы они получили какой-то аванс, находили для них комнату в общежитии.
- Предусмотрено ли для этих молодых людей социальное жилье? И вообще - реально ли получить собственную квартиру, стоя на очереди?
- Социальное жилье есть - это общежитие на улице Бутомы,13. Но проблема в том, что там предоставляется не отдельная комната, а койка в комнате на четверых, оплата - 150 гривен в месяц. Для наших деток - это тоже вариант. Находиться там можно длительное время, но они, конечно, стремятся к самостоятельности - ищут работу, чтобы снять квартиру.
Что касается получения жилья: по закону детей-сирот ставят на очередь, они стоят и в общей городской очереди, и в своей особой - по льготной категории. Вопрос выделения квартир для детей находится на очень жестком контроле у городской власти: как только где-то что-то освобождается – первым делом дают многодетным семьям и сиротам. Но это, к сожалению, всего две-три квартиры в год.
- Как работают с детьми-сиротами и детьми, лишенными родительской опеки, специалисты вашего центра?
- Когда ребенок получает «свободу» - людей, которые активно вели бы его по жизни, нет. Очень часто ребята попадают в сомнительные истории, сомнительные компании. Они ведь по большей части – доверчивые и наивные. Не могут противостоять негативному влиянию, не могут разбираться в людях. Если у ребенка есть унаследованная от родителей квартира, он может в два счета ее лишиться: некоторые повзрослевшие дети жилье продают, чтобы вложить деньги в сомнительный бизнес, а иногда просто попадаются под руку черным риэлторам.
Вот почему мы стараемся сопровождать ребят еще со времени их пребывания в интернатах. Если это выпускной класс, приходим в начале сентября, изучаем нашу категорию детей, знакомимся с ними, рассказываем все о нас и нашем центре - для чего мы существуем и чего хотим. Это важно - чтобы состоялся контакт между ребенком и специалистом, установилась атмосфера доверия. Мы даем наши буклеты, наши информационные материалы, контакты. Если будет тяжело, если нужна помощь - ребенок всегда должен знать, где нас найти.
Психологи работают индивидуально с каждым, полтора-два часа в неделю, поэтапно - чтобы разобраться в детских проблемах, понять, чего он хочет от жизни и хочет ли вообще чего-то, потому что бывает и такое, что жизненной мотивации нет.
Плюс - проводим семинары и тренинги в интернатных учреждениях: учим планировать семейный бюджет, распоряжаться финансами. Особенно обращаем внимание на проблемы психологического плана: дело в том, что в детях, выросших в интернатах, сильна «потребительская установка». Они привыкли жить на всем готовом, и потому жизненная мотивация у них такая: мне все должны, мне все обязаны, вот у меня есть проблема – пожалуйста, ее решайте.
Наши психологи много работают над тем, чтобы создать у ребенка нужную мотивацию, научить его адаптироваться к жизни, выработать необходимый ресурс навыков – на всё про всё уходят месяцы… мы очень долго и старательно к этому их ведем.
- Как долго ваши специалисты сопровождают молодых людей (детьми их, вроде, уже назвать нельзя) по окончании интерната?
- Этот процесс бывает довольно длительным, за каждым ребенком нужен контроль. Потому как ситуация в его жизни может измениться молниеносно: к примеру, 1 сентября — он зачислен в училище, где должен продолжать учебу, а 5 октября его уже там нет и никто его не видел. Начинаем искать по всей Украине (потому приходится сотрудничать с коллегами из других городов), выяснять, где он, что с ним происходит.
Процентов 40 выпускников интернатов учатся в вузах. Сегодня можно сказать, что они адаптированы: живут в общежитиях, получают специальность. Мы бываем во всех средних и высших учебных заведениях, где есть наши подопечные, общаемся с администрацией, наблюдаем все категории наших деток. Там, где возникают проблемы, - вмешиваемся, а если всё хорошо - мы радуемся и просто их поддерживаем.
- Татьяна Сергеевна, значит, самой глобальной проблемой в жизни для этих детей будет…
– …создание нормальной семьи – оптимальной, адекватной, которой, к сожалению, у них никогда не было. Они очень стремятся построить такую семью, но им трудно. Не имея представления о здоровых семейных отношениях, они могут только по каким-то фрагментам создавать свой семейный очаг. Помощь при этом тоже ложится на плечи сопровождающих психологов - однако всему не научишь. Большей частью их учит жизнь, иногда – жестоко.
***
Сегодня в Николаеве живут 725 молодых людей возрастом от 18 до 23 лет, которые имеют статус лиц из числа детей-сирот и детей, лишенных родительской опеки. Это уже практические взрослые люди. Но еще сотни ребятишек-школьников разного возраста подрастают в николаевских интернатах. Только в одном из них, где обучаются и воспитываются ребята в основном из проблемных семей, находятся 145 деток. Как сложится их судьба… кто знает. Но очень хочется верить: придет время - и они построят свой уютный семейный очаг. И будут счастливы.
Беседовала Наталья Христова.
Материал подготовлен в рамках Гражданской кампании «Відкриваємо двері дітям», www.openingdoors.org.ua.

Источник: Вечерний Николаев | Прочитать на источнике