Владимир Бахтов: я сам построил модель своей жизни

Владимир Бахтов – николаевский художник, заслуженный художник Украины, обладатель серебряной медали художественного салона «Гран-Пале» в Париже, "Горожанин года-2003", участник многочисленных персональных и коллективных выставок в Украине и за рубежом, автор проекта "Дом Бахтовых" и других авторских проектов в арт-искусстве. 17 января ему исполняется 60 лет. Много это или мало? А давайте вместе поразмыслим!..
ВНАЧАЛЕ БЫЛ НАБОР КАРАНДАШЕЙ
- Для меня всегда было важно пространство, в котором я живу, - говорит Владимир Бахтов. – Это пространство я для себя нашел…
Просто найти свое пространство, осязать его, любоваться, наслаждаться, пользоваться им – мало. Бахтов его завоевывает, наделяет особым смыслом, пытается понять, перекраивает, реконструирует, реанимирует историческое прошлое, проектирует будущее. Все это сливается в одно целое – художественный замысел. В конце концов, что такое каких-нибудь два тысячелетия? Одно поколение сменяет другое, меняются люди, образ жизни, порядок вещей, возникают и исчезают государства и цивилизации, а крутые глиняные холмы над Бугским лиманом, выжженные степи Северного Причерноморья, песчаная полоска Кинбурнской косы, разделяющая лиман и море, были и будут всегда. Именно это пространство и выбрал однажды Владимир Бахтов, почувствовав его магическую силу, оценив по достоинству, реконструируя по-своему.
Кстати, о пространстве. Еще в детстве он мечтал стать моряком. Одно время даже носил тельняшку, не снимая, чувствуя свою причастность к морю - огромной загадочной стихии, которую тогда видел разве что на картинках. Родился и вырос в шахтерском поселке Золотое на Луганщине. Отец, Александр Дмитриевич, был шахтером, мама, Любовь Ивановна, – шахтерской женой, а значит, тоже работала в этой отрасли. Родители были простыми рабочими людьми, от искусства далекими. Детство в Золотом вспоминается как самый замечательный отрезок жизни. Здесь тоже было много интересного – река Донец, красивая природа, дубовые рощи, история, связанная со скифами, половцами, печенегами и прочими кочевыми племенами. Но это пространство было уже знакомо. Манила неизвестность.
Немного повзрослев, Володя понял, что море – это тоже пространство, но другое, и завоевывать его без определенной профессии будет трудно. К этому времени уже начали формироваться интересы – он рисовал. А еще у него была необычная страсть к находкам, в каждом камушке или коряге он видел то скачущего коня, то профиль печенега, то наконечник скифской стрелы, то осколок упавшего метеорита. Неудивительно, что среди находок попадались и деньги. Однажды Володя нашел 5 рублей (для мальчишки это была по тем временам значительная сумма) и купил цветные карандаши – яркие, в три ряда, в красивой упаковке. Уроки брал у школьного учителя рисования и местного художника, который работал в Доме культуры. Учитель, узнав о намерениях Володи поступать в институт, взялся его готовить. А поскольку в поселке Золотом не было ни студии, ни художественной школы, а тем более - скульптурных голов Аполлона или Сенеки как учебных пособий, то он указывал своему ученику на гипсового пионера в сквере и велел его срисовывать, или отправлял на этюды.
Потом были вступительные экзамены в Одесский педагогический институт на художественно-графический факультет, куда Владимир пришел с полной авоськой заготовленных рулонов с акварелями, основательными знаниями школьной программы. Его приняли, хотя там были абитуриенты гораздо лучше подготовленные. Здесь же, в Одессе, было море, до которого можно было рукой дотянуться, искупаться, ощутить его прохладу и мощь. Здесь была насыщенная культурная жизнь, своя история, музеи, колорит южного приморского города, огромные торговые и пассажирские суда, то и дело причаливающие в порту или уходящие в дальнее плаванье. А еще – профессиональные художники, которые преподавали на факультете и сформировали определенное отношение к искусству. Уже позже он узнал, что существует одесская школа живописи, которая отличается от других школ жизнелюбием, яркими красками, с особым отношением к цвету, пространству, воздуху. А еще была Татьяна.
ТАНЯ
Друг, сокурсница, коллега, а потом - жена, без которой, возможно, жизнь могла бы пойти по другому руслу. А, возможно, Владимир Бахтов не приехал бы в Николаев, не состоялся как художник, в таком виде, каким мы его знаем теперь. Они встретились в Одессе, с первого курса учились на одном факультете, в одной группе, поженились. После института по направлению поехали в Николаев, откуда Таня родом. И это был их счастливый билет. Здесь уже была областная организация Союза художников, выставочный зал, создана своя творческая атмосфера, кипела творческая жизнь. Здесь были довольно сильные, интересные художники, на которых можно было равняться.
На первый взгляд, Владимиру Бахтову Николаев показался скучным городом, но Таня с детства знала места в этих краях, которые сразу покорили ее мужа-художника. Сначала была Кинбурнская коса, обладающая какой-то магической силой. Таня и Володя просто убегали на лето от городской суеты на эту песчаную полоску суши, разделяющую море и лиман. Потом своими руками построили камышовую хижину на самом берегу Днепро-Бугского лимана, она служила и жильем, и мастерской. За окошком круглосуточно они слушали шуршание волн, топили самовар сосновыми шишками, находили на берегу ольвийские монеты и турецкие трубки, выброшенные штормами, и работали. Жили здесь с ранней весны до поздней осени и сами стали неотъемлемой частью этого уникального заповедного уголка природы.
Потом была Ольвия – историко-археологический заповедник, раскопки древнегреческого поселения, погружение в его историю, культурные слои от архаики до Римского периода и до наших дней, которые законсервировались на века, но срез их до сих пор виден на обрывах глиняных холмов. В селе Парутино, недалеко от заповедника, они сами, кирпичик по кирпичику, построили дом. Это не просто дом, а нечто большее. Он стал основой их совместного творческого проекта "Дом Бахтовых", притягивающий к себе творческих и просто интересных людей, которые приезжают сюда специально, чтобы посмотреть на мир глазами художников, принять участие в мастер-классе, познакомиться с очередным проектом "Дома Бахтовых". Володя и Таня – всегда вместе. Каждый из них состоялся как индивидуальный художник со своим стилем и видением мира, но вместе они – одно целое.
СВОЙ ОСТРОВ ТАИТИ
Еще во время учебы Владимир Бахтов увлекся современным искусством. Среди одесских художников в те времена особенно была популярна французская школа живописи - импрессионизм, постимпрессионизм, кубизм и др.
- Французская школа в искусстве оказала на нас большое влияние, - говорит Владимир Бахтов. – Современное искусство, вроде бы легкое по смысловой нагрузке, но глубокое по своей простоте, буквально ворвалось в нашу жизнь. Ван Гог, Гоген и другие художники повлияли и на наш выбор не только в творчестве, но и в географической ориентации. Гоген, к примеру, жил и творил на острове Таити, а выставлялся в Париже. Мы нашли свой Таити – это была Кинбурнская коса. И хоть это не остров, а полуостров, и находится почти рядом, в 40 минутах по воде от материка, но оставался далеким от цивилизации. Мы выбрали свою модель жизни – поселились на Кинбурне, построили там хижину и в какой-то мере спрятались от навязчивого советского идеологического вмешательства, жизни в коллективе, которая несколько угнетала. Мы построили свою модель жизни, и она срабатывала. Кинбурнской косе мы посвятили 15 лет жизни, и это отразилось на творчестве. Иногда появлялись в городе, брали заказы, которые обязательно должны были выполнить для Союза художников. Выставляли свои работы в Москве, Киеве и других городах.
Однажды Владимир Бахтов вместе с другими художниками поехал по стране писать портреты передовиков производства – так тогда практиковалось. Он создал серию офортов под названием "Ферма у реки". Работы пополнили украинский художественный фонд, а вскоре попали (без ведома самого художника) на престижную выставку «Гран-Пале» в Париже ("Москва-Париж") и завоевали серебряную медаль. Как оказалось, молодой николаевский художник формально решил тему во славу труда в стиле барбизонского романтического искусства, и это заинтересовало французов.
Как-то Владимир и Татьяна Бахтовы поехали в Коктебель, где побывали в доме Максимилиана Волошина. Приблизительно в это же время в Николаеве (почти подпольно) прошла выставка этого художника и поэта. Ничего в жизни не происходит зря. Именно знакомство с творчеством Волошина, воспетые им берега Северного Причерноморья и повлияли на выбор новой модели жизни. Второй дом, который построили Бахтовы в селе Парутино возле историко-археологического заповедника «Ольвия», – это не просто переселение из одного места в другое. Это погружение в мир античности, новый виток в развитии. Пространство и наличие культурного слоя под ногами и стало основополагающим для творчества.
РЕКОНСТРУКЦИЯ ПРОСТРАНСТВА И ВРЕМЕНИ
Владимир Бахтов – человек основательный и последовательный. Ничего в жизни он не делает наполовину, вполнакала, спонтанно. Со своей новой идеей он и сам должен созреть, выносить ее, врасти корнями, пройти испытания путем проб и ошибок. И когда тема исчерпана и больше сказать нечего, появляется другая, более совершенная и углубленная, как продолжение предыдущей. "Реконструкция" – это был первый из целой серии авторских проектов В.Бахтова. Позже он назвал этот проект "Реконструкция пространства", который поначалу реализовал вместе с друзьями-художниками на раскопках древнего поселения в заброшенном селе на Полтавщине, затем – в Ольвии, на раскопках античного города. Это была середина 90-х. Уже развалился Советский Союз, внезапно навалившаяся свобода бросала художников в разные крайности, каждый искал возможность заработать больше денег. Тем абсурднее выглядел некоммерческий проект, который предлагал Бахтов. Многие художники увлеклись проектом, подхватили идею, но скоро потеряли интерес. Заснятые фотоматериалы, документальный фильм Бахтова по реконструкции древних поселений был представлен на выставке "Родовід" в Украинском доме в Киеве.
Что такое реконструкция пространства по-бахтовски? Художник мог выйти на прогулку, к примеру, по Ольвии, увидеть холм, черный от сгоревшей травы, и шаг за шагом вытаптывать на нем башмаками орнаменты или рисунки из античной жизни. Или складывать из найденных черепков храмы и здания.
- Зачем ты это делаешь? – спрашивали удивленные друзья. – Завтра пойдет дождь – все смоет. Подует ветер – разрушит воздушные храмы из глиняных черепков.
- Эти картинки для Бога, для меня, для друзей, - отвечал Бахтов. – Они не претендуют на вечность. Акт творчества состоялся. Я их зафиксировал у себя в памяти. Разве этого мало?
"Искусство не должно продаваться", - упорно твердил Бахтов, хотя все его убеждали в обратном. Никто не хочет заниматься искусством, которое не приносит денег. На самом деле в основе проекта лежала не поверхностная, а идея глобальная – децентрализация искусства, создание своеобразного культурного центра не в столице, а в глубинке. В частности, Бахтову, который уже был полностью влюблен в Ольвию и поглощен ею, хотелось, чтобы она не была только научным полигоном для ученых-археологов, полузаброшенным и полузабытым провинциальным заповедником, а настоящим центром искусства, культуры, туризма, привлекавшим внимание к себе. С этой идеей, разработанными проектами, сценарием фильма Владимир Бахтов тогда обратился в Министерство культуры, но там его… не поняли и не поддержали.
Далее были следующие авторские проекты, как продолжение занимавшей его идеи. "Реконструкция архитектурных объектов" (гелиограффити – рисование огнем). "Реконструкция ландшафта" - рисование глиной на бортах раскопов, композиции, рельефные рисунки на объектах, которые оставляли после себя археологи или размывали дожди. "Анимация Фидия" и "Ольвийские мистерии" – художественная реконструкция умозрительного пространства - культов, обрядов, философии. Мертвый античный город, разрушенный в древние времена, оживал благодаря художнику. Для этого он наряжал людей, своих современников (в этом ему помогали студенты из археологических экспедиций) в античные одежды, обмазанные мокрой глиной и создавал не просто картины, но целые спектакли, изображающие древние обряды на фоне глиняных обрывов. Мифы и легенды о героях, амазонках оживали благодаря такой художественной реконструкции. Все эти спектакли, действа, отснятые на пленку, составляют целую серию художественных работ, представлены в музеях, на выставках, в частных коллекциях, как в Украине, так и за рубежом.
Об авторских проектах Владимира Бахтова можно рассказывать много интересного. И на этом его "Реконструкция", которая успела обратить на себя внимание, завоевать сердца многих поклонников современного искусства и даже любителей выдать хорошую чужую идею за свою, не завершилась. А продолжается, воплощается в новых проектах. Заслуживают внимания и другие проекты – графические работы о древней Ольвии, морские карты, корабли, построенные на николаевских верфях, и др. Важно одно: Владимир Бахтов находится в постоянном творческом поиске и можно только догадываться, чем еще художник удивит мир.
А как же море? Детская мечта стать моряком? Носить тельняшку и ходить вразвалочку?
- Я стал моряком, - говорит Владимир Бахтов. – Моя детская мечта сбылась.
Однажды, это было в самом начале 90-х, в Одессе нашлись энтузиасты, которые по инициативе историка и ученого Игоря Мельника воплотили в жизнь почти безумную идею: построили настоящую копию античной галеры "Бласко". Собрали команду и отправились в путешествие по следам Одиссея. Сначала вдоль берегов Черного моря, затем вышли в Средиземное. Проект галеры сделали николаевские кораблестроители, в состав команды были приглашены два николаевских художника – Владимир Бахтов и Владимир Бережной. Кстати, Бахтов не только был на галере в качестве художника, но и работал веслом под номером 8. Четыре сезона галера странствовала по Средиземноморскому бассейну и как-то стала на ремонт возле острова Итака, царства Одиссея. Владимир Бахтов отправился пешком по острову, обошел его вдоль и поперек вместе с прибившимся к нему путешественником-греком и его собакой Арго. И хотя они общались каждый на своем языке, прекрасно понимали друг друга. Это путешествие стало знаковым. Владимир Бахтов тогда познакомился с художниками из Европы, что стало стимулом для многих выставок в Италии, Германии, Греции и др. Кстати, это путешествие, возможно, повлияло и на будущую модель жизни художника. И Бахтов выстроил ее так, как хотел и как мечтал.
Екатерина Наточа.

Источник: Вечерний Николаев | Прочитать на источнике