Дмитрий Шагин: «Для художников главное – красота, а не выяснение, кто из нас важнее»

В Николаеве в рамках второго этапа фестиваля «Митьковские песни-2012» побывали гости из Питера – легендарный отец-основатель митьковского движения художник Дмитрий Шагин (само слово «митьки» пошло от его имени Митя) и создатель рок-группы «Санкт-Петербург» Владимир Рекшан. В Николаеве они оказались впервые и были очарованы нашим городом, местными митьками и сшитой ими самой большой тельняшкой в мире, на изготовление которой ушло 20 кв. метров ткани. Она, напомним, занесена в «Книгу рекордов Гиннесса».
На следующий день после шумного фестиваля с Дмитрием Шагиным и Владимиром Рекшаном встретился корреспондент «ВН». Эту встречу любезно организовал руководитель компании «Арт-Мюзик» Александр Карпенчук. – Дмитрий, кто такие митьки, и почему они ходят в тельниках?
Д.Шагин: – Митьки – это движение, которое зародилось в восьмидесятых годах и вскоре приобрело массовый характер. Поначалу это был коллектив питерских художников, которые весело выпивали, общались, пересыпая разговор шутками-прибаутками, фразами из любимых фильмов «Место встречи изменить нельзя», «Белое солнце пустыни». Постепенно митьки стали появляться в разных городах. Даже на Западной Украине они появились, правда, там они называли себя «дмытрыками».
О сути движения можно говорить часами. Наш главный лозунг: «Митьки никого не хотят победить!» Мы исповедуем доброжелательность, неагрессивность, несем радостный, позитивный заряд. Поэтому митьки есть в разных городах мира, в том числе и в Николаеве. Что касается картин, мы представляем широкий художественный спектр. Но это не абстракция, это реализм, правда, такой себе юморной, митьковский.
А в тельняшках мы ходим потому что Петербург, где зародилось движение, это город на воде, и каждый из его жителей отчасти моряк. Мои предки пошли от шкипера Лейзе, видимо, голландца или немца, предки Володи Рекшана – от моряка-голландца. Тельняшка давно стала нашим естественным, народным атрибутом, ведь море сидит у нас в генах.
– Вообще-то у многих Петербург больше ассоциируется с культурой и искусством, нежели с морем. Ведь называют же его «культурной столицей».
В.Рекшан: – Ассоциации могут быть разными. Когда Питер был просто столицей империи, он вызвал нелюбовь, а когда он перестал ею быть, а затем ещё и перенес блокаду, отношение к нашему городу кардинально изменилось, его полюбили. Когда же наши пошли во власть, отношение снова ухудшилось, нас прозвали «бандитским Петербургом». Что касается культурной столицы, у нас раньше жила основная масса деятелей культуры. Оттуда всё и пошло.
– Ваши впечатления о Николаеве?
Д.Шагин: – У вас мы впервые, и первые наши впечатления связаны с митьковским фестивалем. Люди у вас удивительные, радостные, доброжелательные. Принимали нас очень хорошо, с энтузиазмом, присылали записки на сцену. Мы думали, вопросы будут всякие задавать, а они в основном с текстом типа «Ребята, мы вас очень любим. Спасибо, что вы есть». А если спрашивали, то о Шевчуке, Кинчеве, Гребенщикове. Но больше всего меня впечатлил мастер-класс, когда мы вместе с николаевскими митьками рисовали общую картину. Было весело и интересно.
В.Рекшан: – Смотрю в русском театре на монитор – в зале темнота и никого не видно. Всё, думаю, приехали. Вышел на сцену – народ есть. Вообще ваша публика не такая, как в больших городах. Там народ злой, живет скученно, задавлен разносторонней информацией, стремительным ритмом жизни. Все куда-то спешат, куда-то бегут, нервные, суетливые, их несет толпа. У вас такого нет. Я считаю, что люди должны жить в городах с населением 300–500 тыс., где они будут избавлены от пробок, где им будет комфортно. В таком городе, как Николаев, изначально есть гарантия, что народ здесь спокойней и добрей. Это не Москва с её 12 млн. жителей со всей России, Кавказа, Узбекистана, Таджикистана. И это только официально зарегистрированные! Какой уж там комфорт, им бы друг с другом ужиться!
В целом Николаев произвел позитивное впечатление. В отличие от Петербурга в нём нет излишней парадности: широкие, залитые солнцем улицы, осень, благодушные люди. Мы видели верфь, стапеля, доки. Вот судов, правда, мало.
Д.Шагин: – Да, город красивый, но чувствуется, что его неважно финансируют. Нужно лучше ухаживать за городом, его набережной. Нас вообще поразило: прекрасная набережная Ингула – и вдруг часть её просто сломана, там какой-то новодел стоит, какие-то ступеньки, пошлые цветочки. Наверное, люди, кто это сделал, недопонимают историю города. Я не представляю, чтобы в Питере сломали набережную и втюхали туда ресторан с китайским лотосом. А полуразрушенный старинный Дом офицеров флота?! Я понимаю, что всё это временно, что жизнь у вас должна наладиться, но тем не менее…
В.Рекшан: – Дмитрий, мы за границей и должны быть аккуратны в высказываниях (все смеются, – авт.). Но, конечно, хочется, чтобы Николаев ориентировался на исторические ценности, чтобы здесь была настоящая Европа, чтобы ваши заводы развивались. Обидно, когда такие верфи стоят.
– А как вы вообще относитесь к Украине, верите ли в её будущее?
Д.Шагин: – Прежде всего мы неплохо знакомы с Украиной. Рекшан когда-то был мастером спорта по легкой атлетике, в 1968 году в возрасте 18 лет имел 74-е место в мировом рейтинге по прыжкам в высоту. Он соревновался с ребятами из Бердичева, где была сильная легкоатлетическая школа, проходил сборы в Мукачево. А у меня жена – украинка.
В.Рекшан: – Украина, несмотря на все проблемы, останется крупным европейским государством. Россия со времен Петра тоже стремится в Европу. Необходимо, чтобы границы нам не мешали, стирались, чтобы наши нефтегазодоллары пошли сюда и помогли поднять ваши заводы, чтобы мы жили в едином экономическом и культурном пространстве от Атлантики до Тихого океана.
– Есть такой стереотип, что художник должен быть нищим, голодным, не якшаться с властью. Это стимулирует его к творчеству. А о вас говорят, что вы дружите с Валентиной Матвиенко, которая была губернатором Санкт-Петербурга, и входили в штаб Дмитрия Медведева на выборах президента России в 2008 году.
Д.Шагин: – Стоп. В штаб Медведева я никогда не входил. А что касается Матвиенко, она любит митьков, отнеслась к нам по-человечески, признала одним из символов Санкт-Петербурга и даже как-то пришла к нам в тельняшке под шубой.
В.Рекшан: – Просто был определенный момент, когда у нас отбирали мастерскую. Возник скандал, эта история начала раскручиваться в СМИ, и у власти хватило ума использовать её в своих интересах. Художникам взамен оттяпанных дали мастерские, даже еще лучше прежних. А из-за того, что мы с Матвиенко чай пили, кое у кого сложилось мнение, что мы в её команде, и можем решать с ней любые вопросы. Власть ждала ответной благодарности, а тут мы напустились на их «Газпром-башню», когда чуть ли не в центре города хотели строить «Газпром-сити» с 400-метровым небоскребом. Это была бездумная идея!
Д.Шагин: – Да, сердце у Валентины Ивановны доброе, и мы её подрасстроили, когда выступили против этих «Газпром-башен». Володя даже песню написал со словами: «Валентина Ивановна, ты это зря подписала разрешение…». Она, кстати, была единственной из высокого начальства, кто вступился за Pussy Riot, когда их посадили. Это просто некрасиво, что девчонки сидят в лагерях, а о них говорят всякие гадости. Договорились уже до того, что они антисемитские акции проводили. На деле это нормальные люди, с одной из них я знаком, мы вместе боролись за спасение леса на Кавказском побережье, где вроде бы хотели строить дачу министра обороны Сердюкова.
Они находились в храме всего 30 секунд, и им дали за это два года. Тогда сколько лет нужно давать чиновникам за то, что они с нами творят: сто, двести?
– Вернемся к митькам. Один из активистов движения, художник Владимир Шинкарев, с которым ваши творческие пути разошлись, сказал, что митьки – это православие, самодержавие и народность. А, кроме того, он заявил, что митьки – «убогое явление». Что он имел в виду? Митьки умерли?
Д.Шагин: – Шинкарев – человек с гротескным мышлением. Видимо, он утрировал, хотел показать некую народность, шалопайство, которое у нас присутствует. Я вот в ватнике ходил, и ничего…
А православие он лучше бы не трогал. Это вещь деликатная, личная. Я в церковь хожу, и такие лозунги воспринимаю неодобрительно. Его шуточки дошли до того, что он создал целое «Евангелие от митьков». Там есть один из постулатов: разделить по-христиански, это значит, когда митек выпивает всё сам. Согласитесь, звучит довольно кощунственно. Ведь «по-братски» – это значит поровну. Да и не о выпивке ведь речь! Издателя, опубликовавшего этот текст, даже отлучили от церкви. Помню, встретил меня протодиакон Андрей Кураев на концерте Шевчука, Бутусова и Кинчева и говорит: «Здорово, евангелист». Я отвечаю: «Ну что вы, отче, какой я евангелист». А он: «Текст в Интернете-то висит…».
Вообще Шинкарев с нами с самого начала и не был, он нас описывал со стороны. А умерло ли движение?.. Шинкарев недавно написал книгу «Конец митьков». Я её, правда, не читал, но, говорят, она очень толстая и скучная. А если книга скучная, значит, это не митьки умерли, а просто он потерял живой интерес к данной теме.
В.Рекшан: – Как можно говорить, что движение умерло? Это всё петербургские фокусы. Мы по-прежнему проводим свои мероприятия, например, митьковские олимпиады с метанием чулка и гонками на велосипеде – кто медленнее. Мы ездим по стране. Вот недавно проводили выставку научно-познавательного плана «Митьки и нанотехнологии». Она проходила в разных местах: и в 239-й школе Санкт-Петербурга для одаренных детей, где, кстати, учился Борис Гребенщиков, и в «Роснано», руководитель которого Анатолий Чубайс пошутил: «Никогда не думал, что я, самый антинародный человек России, буду принимать её самых народных художников». Вон у вас в Николаеве митьковский фестиваль проходит в 11-й раз. Значит, у людей есть интерес!
Вообще, кто такой творческий человек? Это эксцентрик, отслеживающий свой путь в искусстве. Товарищи-художники, вроде Вовы Шинкарева, зациклены на себе. А тут вдруг мимо него бежит толпа и бросается обнимать Дмитрия Владимировича. Я бы на его месте этого не вынес. К счастью, я ему не конкурент, у меня другая стезя.
Д.Шагин: – Есть такой замечательный поэт Ярослав Немиров. Его, правда, мало печатают, поскольку он использует ненормативную лексику. Однажды он мне сказал: «Знаешь, Митя, мне лучше быть с художниками, чем с писателями» – «Почему?» – «Художники борются за красоту, а писатели и поэты – за истину. Потому они злые, желчные и друг с другом ссорятся без конца». Это касается и движения митьков. Для нас, художников, главное – красота, а не выяснение, кто важнее.
– Деликатный вопрос. Ещё со времен перестройки митьки ассоциировались с выпивкой. А вы, говорят, давно не пьете. Как же так?
Д.Шагин: – Я бросил пить ещё 20 лет назад. Тогда некоторые расстроились: всё, если главный не пьет, значит, митьки вводят «сухой закон». Но это не так. Если один бросил, это не значит, что должны бросить все. Ещё со времен князя Владимира повелось, что веселье на Руси – питие есть. Просто всё хорошо в меру. Я с симпатией отношусь к людям, которые могут выпить рюмку-другую, но при этом остаются людьми. Бросая пить, нельзя становиться угрюмой сволочугой, которая начинает всех чмырить, что-то там запрещать.
– Бросил пить сам – не мешай пить другим. Так, что ли?
Д.Шагин: – Ну, где-то так. Главное, чтобы питие не переступало разумных границ, не вырождалось в пьянство, запои, потерю здоровья, работы и близких.
– Ваши пожелания читателям?
В.Рекшан: – Продолжайте проводить митьковские фестивали и приглашайте нас в гости. Мы с радостью приедем.
Д.Шагин: – Если в Одессе жируют, то в Николаеве живут намного скромнее, это чувствуется. Но это не мешает вам, николаевцам, жить полноценной, активной творческой жизнью. Желаю вам, чтобы вы всегда оставались такими «движушными» людьми.
Беседовал Станислав Козлов.

Источник: Вечерний Николаев | Прочитать на источнике