Говорящая фильма

Три мэтра советского кинематографа собрались в просторной квартире Сергея Эйзенштейна и написали программный манифест для всех, кто будет заниматься производством звукового кино.
На дворе 1928 год. Американцы уже выпустили первую «говорящую» фильму «Певец джаза» c Элом Джолсоном в главной роли. Звук накладывался через систему Vitaphone sound system, в которой использовались гигантские шеллачные грампластинки. Это была революция, поскольку появилась уникальная возможность представить события не только в движении, но и с реальным звуком. Система позволяла синхронизировать грамзапись с кинопленкой в процессе съемок фильма, монтажа и воспроизведения в кинотеатре. Большие 16-дюймовые диски вращались со скоростью около 33 оборотов в минуту и были жестко связаны с электродвигателем в кинопроекционной установке.
Однако этот способ воспроизведения «умер» довольно быстро. Уже в 1929 году была представлена новая, более прогрессивная система оптической записи звука непосредственно на кинопленку. Она имела существенно лучшую синхронизацию, поскольку изображение и звук находились на едином носителе – кинопленке. Этот способ воспроизведения лучше адаптировал звучание к тогдашнему кинопроекционному оборудованию.
Первая советская звуковая фильма «Путевка в жизнь» была снята при помощи отечественной аппаратуры «Тагефон». В 1926-1929 годах замечательный инженер Павел Григорьевич Тагер создал оригинальную систему звукозаписи по методу переменной плотности. Наложение на пленку магнитных полос разной толщины и концентрации позволило избавиться от фоновых шумов, воспроизводить «географию» звучания (дальний, ближний звуки, эхо) и качественно синхронизировать звучание со зрительным рядом.
Это был переворот в технике кинематографа. Современные критики сравнивали переход к звуковому кино через «Тагефон» со скачком от кукольного театра к театру Станиславского.

По заказу ОГПУ
Премьера первого в СССР звукового полнометражного фильма «Путевка в жизнь» состоялась 1 июня 1931 года в московском кинотеатре «Колосс». Картина демонстрировалась несколько месяцев подряд с утра до вечера при переполненном зале. Это была самая кассовая советская кинолента 1931-1932 годов. Она принесла 15 миллионов рублей прибыли и стала первым рентабельным продуктом киностудии «Межрабпомфильм».
Картину сделали по заказу чекистов. В основу сюжета была положена подлинная история Болшевской коммуны, организованной в 1926 году под Москвой. Её первым начальником был Михаил Погребинский, одновременно занимавший должность начальника орготдела ОГПУ.
В 1928 г. вышла его документальная брошюра «Трудовая коммуна ОГПУ» с предисловием Максима Горького. Многие факты из этой книги стали узловыми эпизодами сценария фильма Николая Экка, написанного им в соавторстве с Региной Янушкевич, Александром Столпером и Осипом Бриком.
Фильм начинался с ритмического монолога в исполнении В.И. Качалова, который был основан на правительственном обращении «Все на помощь детям!», выпущенном в 1923 году. Сюжет картины завязывался на драме в рабочей семье. Мать случайно на улице убили беспризорные, отец с горя запил, сынишка очутился на улице и попал в подвалы.
Фабула частной истории сменяется общероссийским фоном. В Москве орудует одна из многочисленных шаек беспризорников – банда Жигана. Ребята, собравшиеся в ней, давно живут на улице. В декабре 1923 года силами милиции проведены облавы и пойманы тысячи беспризорников. Почти все они распределяются по детским домам.
Но… есть несколько десятков «клятых» пацанов, которые бегут из всех приютов и детприемников. У одного только Мустафы Ферта (актер Иван Кырла) 8 побегов и 15 приводов. Что с такими делать? Напрашивается решение – отдать их в исправительный дом, то есть в тюрьму для малолетних. Однако коммунист Сергеев (актер Николай Баталов) предлагает другой выход: создать для таких трудовую коммуну. Ребята будут работать столярами, сапожниками, плотниками, оставаясь свободными гражданами, они будут кормить себя сами, но не воровством, а работой.
В заброшенном монастыре создаются мастерские, куда приезжают трудные подростки. Начинается «перековка» заблудших детей. Бывшие беспризорники с энтузиазмом строят железную дорогу. Однако «вор в законе» Жиган (актер Михаил Жаров), оставшийся «без рабочих рук», устраивает рядом с коммуной воровскую малину и хочет, чтобы ребята вернулись на московские улицы к прежней воровской жизни. В притоне много соблазнов: водка, девочки, марафет и надрывные песни. Но планы криминального авторитета рушатся. Бывшие соратники уже перевоспитались и не хотят возвращаться к романтике грабежей.
Фильм заканчивается трагически. Коммунары построили железную дорогу, однако перед пуском первого поезда Жиган хочет устроить диверсию. Мустафа Ферт – лидер беспризорников – на ручной дрезине едет исправлять повреждение. В засаде его встречает озлобленный Жиган, завязывается драка, и Мустафа гибнет от бандитской финки, но… жертва не напрасна, поезд благополучно проезжает по новой дороге в светлую жизнь.
Картина была снята по заказу ОГПУ. Сегодня известно, что педагогический гуманизм чекистов, отражённый в «Путёвке в жизнь», к моменту её выхода на экран стал уже историей. Коллективизация породила ещё один всплеск криминальной беспризорности. В 1930 году трудовые коммуны, где были собраны отпрыски кулацких семей, реорганизуют в закрытые фабрично-заводские школы для малолетних правонарушителей.
В начале 30-х НКВД, борясь с малолетними правонарушителями, станет руководствоваться исключительно принципом репрессий. Детей будут насильно отправлять в трудовые лагеря, на стройки и лесозаготовки, а затем выйдет указ о применении всех видов наказаний, включая расстрел, с 12 лет.
«Путевка в жизнь» оказала влияние на подрастающее поколение СССР и обрела статус этапного фильма в истории отечественного кинематографа. Эта лента завоевала международное признание. В 1932 году она стала лучшей на конкурсе в Венеции, который проходил на острове Лидо (предтеча международного Венецианского кинофестиваля). После просмотра картину купили сразу 26 стран. Решением ЮНЕСКО «Путевка в жизнь» внесена в десятку лучших фильмов всех времен и народов.
Первый звуковой фильм имел большой успех и во внутреннем прокате.

Внутренний
прокат
3 марта 1932 года в Николаеве состоялась премьера уже знаменитого фильма «Путевка в жизнь». Демонстрация картины проходила сначала в кинотеатре № 1, а затем из Одессы прислали вторую копию, и кинофильм стали крутить в кинотеатре № 2. Больше публичных кинозалов в городе не было.
До 1938 года единой системы кинопроката в стране не существовало. Новые фильмы часто демонстрировались в концертных залах, цирках шапито и ведомственных учреждениях. В николаевском яхт-клубе вывешивалась парусина, ставились скамейки, и в таком импровизированном кинозале под стрекот аппарата люди погружались в фантастический мир Великого Немого.
Звуковое кино требовало специальных помещений, изолированных от внешних шумов, и отдельной комнаты для громко работающего проектора. «Путевка в жизнь» демонстрировалась в двух николаевских кинотеатрах в течение трех месяцев по четыре сеанса в день.
Как горожане восприняли первый звуковой фильм? Ответ на вопрос дает очень ограниченный круг источников. Это обрывки воспоминаний современников и авторские статьи в местных газетах. Есть смысл привести некоторые выдержки из журналистских материалов того времени.
Газета «Шлях Iндустрiалiзацiї» от 7 апреля 1932 года: «…С большим успехом проходит в городских кинотеатрах говорящая кинофильма «Путевка в жизнь», которую подарил народу «Межрабпомфильм» к пятнадцатой годовщине нашей революции. Показ осуществляется непрерывно при переполненных залах. Некоторые успели посмотреть картину 15-20 раз и опять встали в очередь за билетами. В дирекцию кинотеатров поступают коллективные заявки от профсоюзов и рабочих кооперативов. Все хотят посмотреть удивительную историю о тяжелом детстве подростков, оставшихся без призора…».
Эта же газета от 25 апреля 1932 года: «…Режиссер Николай Экк создал грандиозную картину великого перелома в сознании молодого поколения, которое идет на смену старым борцам против царизма и капиталистов… Конфликт темных сил, в лице бандита Жигана, и новых людей, строящих социалистическое будущее, в лице руководителя коммуны Сергеева, имеет громадное воспитательное значение для всего нашего подрастающего поколения… Наши внутренние враги не смогут остановить паровоз истории…».
А вот выдержка из интересной статьи профессионального кинокритика Сергея Жолонкина в столичном журнале «Пролетарское кино», № 4 от 1932 года, которая касается прокатной биографии «Путевки в жизнь» в Николаеве. «Звуковая фильма продолжает свое триумфальное шествие по нашей стране… В Одессе, Херсоне и Николаеве получены рекордные кассовые сборы… Не хватает кинотеатров и специализированных помещений. В Николаеве мне довелось наблюдать, как аппарат обкладывали пуховыми подушками, чтобы заглушить трещание двигателя и шелест пленки. Все хотели звука, казалось, что зрители пришли слушать фильму, а не смотреть…». И далее: «…Наличие звукового восприятия подтвердило недавнее открытие советских физиологов о том, что в нашем сознании никогда не существует тишины. Мы привыкли к постоянному ощущению звуковой среды и не знаем, что такое ее отсутствие.
Нам не дано ощутить и пережить в воображении полное отсутствие звуков. В нашей слуховой памяти нет образа «гробовой» тишины… Наличие звука, а тем более сложного звукового ряда замедляет зрительное восприятие человека при поступлении информации одновременно по этим двум каналам. А если изображение и звук не связаны между собой единой логикой рассказа, то торможение будет еще более разительным… «Путевка в жизнь» через режиссерское мастерство Николая Экка создала на экране какую-то отдельную, третью реальность и навязала новые «правила игры» при общении автора со зрителями посредством экрана…».
***
Прошло 80 лет с момента премьеры «Путевки в жизнь». Звук на экране изменил биографию кинематографа. Он расколол единое сообщество режиссеров на два враждебных лагеря. Одни сопротивлялись эрозии Великого Немого, вторые приветствовали технический прогресс.
Для многих киностудий и лично для актеров победа звукового кино над немым обернулась трагедией. Они не смогли адаптироваться, перестроиться и продолжить работу в новой системе эстетической природы самого популярного искусства. Бастор Китон, Чарльз Чаплин, Владимир Гардин, Константин Марджанов, Николай Ходатаев, Дзига Вертов и сотни других режиссеров потерпели творческое поражение от звука. Однако это поражение носило эфемерную природу. Пластика немого кино в сегодняшних звуковых картинах имеет статус невосполнимого дефицита.
В ХХI веке сбываются предсказания С. Эйзенштейна, В. Пудовкина и Г. Александрова, обнародованные ими в манифесте «Будущее звуковой фильмы». Сегодняшние режиссеры в использовании звука идут по пути наименьшего сопротивления – прямого синхрона, – забывая о художественной гармонии озвучивания своих произведений. Мы давно устали от «говорящих голов» в бесконечных мыльных операх, сериалах и ток-шоу.
Вся система выражения мыслей и идей путем сложного сопоставления пластических образов немого кино полетела в тартары. Современные режиссеры выплеснули вместе с водой и ребенка. Кино вернулось к тому, с чего начиналось. Оно вновь стало всего лишь техническим средством массовой коммуникации, которое передает в зал с экрана зрительные образы и звук. Кинематограф опять превратился в театр.
Современные экспериментаторы все чаще реанимируют пластику немого кино («Артист» и др.). Однако режиссеры впадают в другую крайность – отказываются от звука вообще. Зачем они это делают? – Неизвестно. Зато известно, что новые творческие тупики сегодняшнего кинематографа породил именно ЗВУК – бездарный синхрон, который перестал создавать третью реальность и вызывает у зрителей вечную усталость.
Сергей Гаврилов.

Источник: Вечерний Николаев | Прочитать на источнике