В многонациональном и многолюдном городе Николаеве, куда за 200 с лишним лет люди из каких краёв только ни стекались на ПМЖ, есть «настолько коренные» николаевцы, что при встрече с иным горожанином ахнешь от удивления. Сегодня наше повествование - об Инессе Анатольевне Тараненко, заместителе директора по учебно-спортивной работе детской школы парусного спорта. «Хранительница», «берегиня» яхт-клуба – так жители города называют ее между собой.
ЧЕРНЫШОВСКИЕ КОРНИ
Коренной ее статус состоит в том, что она – николаевец в пятом поколении. Всегда интересовалась родословной своей семьи, собирает в семейном архиве копии старых документов, родовые реликвии, хранит в памяти десятки имен своей многочисленной родни, жизненные истории предков – и однажды объединила все «веточки» разбежавшихся по свету родственников, чтобы вычертить генеалогическое древо. Оказалось в нем на сегодняшний день… 100 «персоналий»!
– Моего прапрадеда Игнатия Чернышова прислали в Николаев для прокладывания железной дороги, он проводил изыскания, определял, по какой местности можно протянуть железнодорожные пути. Это были приблизительно 50-е годы XIX века. В Питере Игнатий закончил реальное путейное училище, приехал сюда да так и остался… О прадеде Семене Чернышове в сохранившихся документах сказано так: «1-го Черноморского Его Императорского Высочества генерал-адмирала Константина Николаевича экипажа уволенный в запас флота унтер-офицер Семен Игнатьевич Чернышов»… Я не знаю, на каком судне он служил, и уже начала просматривать в областном архиве списки судовых экипажей. А вдруг где-то найдется фамилия Чернышов…
И сегодня на улице Кузнечной, 7 стоит дом, который прадед выстроил для своей большой семьи: в ней было 7 сыновей и 3 дочки. Купил участок земли, построил на нем 10 квартир – все под одной крышей. Отдельно выстроил громадную общую кухню, а для себя и своей жены Матрены Семеновны – персональный флигилек тут же во дворе. И еще – кузницу… Все мужчины Чернышовы удивительные были кузнечных дел мастера.
В судьбах этих обыкновенных николаевцев, как на страницах учебника истории, отпечаталась биография целой страны. Вот старое фото, где прадед стоит в окружении своих сыновей – рослые красавцы как на подбор, большинство – в военной форме времен Первой мировой войны. Все они верно отслужили отчизне, пятеро погибли: двое – в Первую мировую, двое – во Вторую мировую. Еще одного – Илью Семеновича Чернышова, кавалера двух Георгиевских крестов, – в 1918 году в Николаеве расстреляли немцы. Его тело, присыпанное землей, отец нашел у железнодорожной насыпи, на руках принес домой и похоронил по православному обычаю… Остались в живых после губительных войн только двое – Михаил и Александр Семеновичи.
Дед Инессы Александр Семенович Чернышов тоже был личностью незаурядной. Рожденный в 1900 году, к началу Великой Отечественной он находился еще в призывном возрасте. И поскольку был машинистом паровоза, то принимал активное участие в эвакуации ЧСЗ, а потом всю войну водил под бомбежками санитарные поезда и в 44-м был ранен – осколок снаряда настиг его рядом с паровозной топкой. Про то, как он выжил, дед говорил так: «Моя жена всегда стояла в молитве за меня». И правда, Анна Ефимовна Чернышова (в девичестве Плахова) – когда муж ушел на фронт и сына Толю угнали в Германию – поставила икону, зажгла лампаду, и с того времени огонек в ней горел день и ночь, а молитва спасала близких. Инесса до сих пор помнит ту не гаснувшую десятилетиями лампадку в бабушкином доме.
ОТЦОВСКАЯ ВОЕННАЯ СТРАНИЦА
На долю отца Инессы – Анатолия Александровича Чернышова пришлась «другая» страница истории. В 1942 году его угнали в Германию. Семья жила рядом с ликероводочным заводом, где находился сборный пункт: облавы на горожан немцы делали постоянно, заходили прямо в дома.
Было парню всего 16 лет, вместе с другими молодыми николаевцами погрузили его в немецкие вагоны и отправили в далекий город Ганновер. Там работал разнорабочим на фабрике Кюлера – по 12-14 часов в сутки… В бараках – шестиярусные кровати, и Толя – на самом верхнем этаже. Снег, проникавший сквозь дырявую крышу, был в первую очередь на его постели.
Спустя время работавший на заводе немец забрал Анатолия к себе домой – у немца была кузница, а юный мастер знал кузнечное дело. Но как-то в общем-то терпимая его жизнь в неволе чуть не закончилась отправкой в концлагерь. Вечно голодные пареньки в один из Пасхальных дней решили напугать идущую из церкви немку: перепуганная фрау бросила корзинку с едой и убежала. Пацаны наелись от пуза. Но на второй раз номер не прошел – озорников сдали в полицию и пригрозили концлагерем. Повезло: хозяин выкупил русского мальчишку, однако крепко отдубасил его ремнем.
В 45-м наступил конец войне. Находившиеся на территории Германии американцы собирали остарбайтеров и предлагали отправиться пароходами в Америку, предупреждали, что возвращение в Советский Союз может закончиться сталинскими лагерями.
Толя и его закадычный дружок Коля, три года бок о бок пребывавшие на чужбине, однозначно решили ехать домой. Ночью перешли через Эльбу на советскую территорию, где их благополучно арестовали и подвергли всяческим углубленным проверкам. А поскольку парни были призывного возраста и хорошо знали немецкий язык, их тут же призвали в советскую армию, и еще с 1945 по 50-й Анатолий Чернышов служил на территории Германии. Предлагали ему учиться в спецшколе и стать разведчиком, но он не согласился. Вернулся в Николаев, закончил вечернюю школу, затем НКИ, получил мирную профессию инженера-механика и всю жизнь работал для николаевцев, обеспечивая прокладку и обслуживание городских теплосетей.
ДУХ СЕМЕЙСТВА
Жизнь семейного клана Чернышовых вызывала живейший интерес у маленькой Инессы, которая приходила в гости на Кузнечную. Мужчины Чернышовы (Инессины дядья) работали на судостроительном заводе и, как только раздавался заводской гудок, шли домой на обед. Чумазые, в рабочей одежде, они, не заходя в жилые комнаты, ели прямо на общей кухне.
После взрослых посуда убиралась, и бабушка звала к столу детей. Чтобы побаловать ребятишек, она постоянно придумывала какие-то десерты – и они всегда назывались «крем-брюле», в большинстве случаев это был заварной крем: молоко, яйца, сахар, мука.
Женская часть клана не работала, занималась хозяйственными делами. В жилых комнатах никто не готовил, все обеды стряпали на печке в кухне. Причем нередко «кухаркин труд» был коллективный: бабушка Аня мясорубку крутит, бабушка Наташа вареники лепит, тетя Зина на стол накрывает. Главной в этом «женском царстве» была старшая дочь Чернышовых Мария Семеновна, заправлявшая всем хозяйством, и все невестки ее слушались. В общей сложности на Кузнечной,7 в 60-х годах прошлого века квартировало 20 родственников из «Чернышовского клана» – взрослые и дети… три поколения большой семьи.
– У меня шесть бабушек было во дворе, кроме моей родной бабушки Ани, и все они между собой ладили – хотя и невестки. Многие предметы в кухне были общими – кастрюли, самовары… А вот белье постельное – у каждой семьи своё. На уголках «семейные» вензеля вышиты, и не дай бог спутается Анино белье с Наташиным… «Ну, Инулька, иди мои простыни поснимай», – говорила бабушка Аня, и я должна была все уголки вышитые проверить, чтобы чужое белье не прихватить.
Что еще осталось в памяти Инессы из того далекого детства – так это большущие абрикосовые сады во дворах, виноградники и… ульи (дед возглавлял общество пчеловодов). Абрикосы назревали, бабушка принималась во дворе варить из них варенье, а вся ребятня выстраивалась рядом в ожидании вкуснейшей пенки. Необыкновенный вкус этих абрикос Инесса Анатольевна помнит до сих пор – такие особенные сорта теперь редко встретишь: Ананасный, Краснощекий, «Память друга»…
А еще во дворе на Кузнечной стояла самая настоящая кузница: наковальня, кузнечный горн, клещи, кувалды… Про наковальню Инесса всегда думала, что металлический стол этот – сказочный. Чернышовы слыли в городе отличными мастерами, в семье было полно посуды из металла, на которой стояло клеймо Чернышовых: самовары, кофеварки, мельнички для перца, тазы для варенья…
ИСТОРИИ ИЗ СЕМЕЙНОГО АЛЬБОМА
Захватывающие семейные истории Инесса хранит в памяти и сегодня уже рассказывает их своему внуку Мише, то есть – седьмому поколению Чернышовых. К примеру, бабушкина история – Анны Ефимовны Чернышовой-Плаховой. Когда пришло извещение о гибели ее брата – участника Первой мировой войны, юная Аня принесла директору гимназии, в которой училась, заявление: «В связи с тем, что моего брата убили на германском фронте, прошу освободить меня от изучения немецкого враждебного мне языка». Гимназию она закончила с отличием, получила «достоверные знания по предметам», и только в строке «немецкий язык» было помечено: «не изучала по собственному заявлению»…
Еще одна любопытная история, отголосок которой докатился до наших времен, случилась с Инессиной родной теткой Ангелиной. В годы оккупации немцы «собирали» на улицах Николаева людей, доставляли их в военный госпиталь, чтобы брать кровь для своих раненых. Однажды попалась Лина. После вынужденного «донорства» обессиленную одиннадцатилетнюю девочку, которая лежала под стеной какого-то дома, увидела соседка. Бинт и кровь на ручке… но, слава богу, живая!
Как-то, спустя полвека, эту историю Ангелина Александровна рассказала знакомой журналистке, уезжавшей на ПМЖ в Германию. И та опубликовала воспоминания в одной из немецких газет. Резонанс получился сильный. На статью откликнулся старый немец: он утверждал, что в годы войны в одном из южных городов его спасла от смерти русская девочка, которая «поделилась» с ним своей кровью. Эта мысль не давала покоя бывшему солдату всю жизнь… В результате Ангелина неожиданно получила статус участницы войны – немец прислал из Германии подтверждение этому факту.
Война-война, сколько же людских судеб ты растоптала… Яков Чернышов был партизаном в Знаменке – расстрелян немцами. Военный летчик Евгений Чернышов – погиб в воздушном бою в 1943 году. Софья Павловна Чернышова (Фогель) – отсидела 10 лет в сталинских лагерях.
Рассказывать о разных ответвлениях рода Чернышовых можно до бесконечности. У каждой «веточки» – своя история. Кто-то уехал в Москву и там пустил корни, кто-то – в Америку… «Я еще «докопалась» до ветви Прасковьи Семеновны Чернышовой – ее дочь Лидия вышла замуж за известного писателя Виталия Закруткина, а Закруткин учился вместе с Михаилом Шолоховым в литературном институте», – рассказывает Инесса Тараненко.
А уж как в Николаеве переплелись судьбы людские, породнили Чернышовых с другими «фамилиями»! Антонина – дочь Тимофея Игнатьевича Чернышова – вышла замуж за Николая Андрианова… Знакомое имя? Еще бы – потому как их сын Владимир был известным корабелом, директором нашего завода им. 61 коммунара. И оттуда протянулась «родословная ниточка» к семейству знаменитых кораблестроителей – Ефиму и Илье Горбенко, а дальше – к современному николаевскому историку, археологу Кириллу Горбенко.
…Время от времени Инесса Анатольевна заглядывает во двор на углу улиц Кузнечной и 1-й Слободской… В начале прошлого века здесь был «ремонтный двор», где ремонтировали экипажи, правили колеса, и работал тут Ефим Плахов – другой прадед Инессы, по материнской линии. «У нас в Николаеве «корни» – везде, все жилые постройки сохранились... только люди теперь чужие в этих домах живут»…
Что интересно: Инессу Анатольевну никогда не посещала мысль о том, чтобы уехать в другие земли, хотя могла бы – сегодня по всему миру «чернышовских ответвлений» можно насчитать больше пяти десятков. Уехавшая родня гов
Источник: Вечерний Николаев | Прочитать на источнике
Добавить комментарий к новости "Семейные летописи: страница Инессы Тараненко"