Станислав Соловьев: не стоит смешить создателя!

В конце прошлого года в издательстве «Илион» вышел в свет сборник новелл николаевского автора Станислава Соловьева «Сережка с Мясоедовской», «сквозным» героем которого является обыкновенный одесский мальчишка, чьими устами говорит сама Одесса – живо, колоритно, неподражаемо. Это далеко не первая книга, появившаяся из-под пера Станислава Николаевича, профессора, в свое время награжденного орденами «Знак Почета» и Трудового Красного Знамени, медалями, Почетной грамотой Совета Министров Украины, действительного члена Академии наук судостроения Украины, бывшего заведующего кафедрой технологии судового машиностроения, а также – проректора по научной работе НУК им. адмирала Макарова, автора множества научных работ, получивших признание как на родине, так и за рубежом.
Интересно, что первое высшее образование он получил в Одесском институте инженеров морского флота, второе – заочно – в Киевском государственном университете им. Т.Г. Шевченко на факультете журналистики. Сибиряк по рождению (уроженец Новосибирска), выросший на волжских просторах, Станислав Николаевич на этом не остановился. Успешно сочетая учебу в аспирантуре НКИ и комсомольскую работу (2-й секретарь Николаевского обкома ЛКСМУ, как ни «немодно» сейчас об этом говорить, но такова жизнь), он пробовал себя в публицистике, а затем и в беллетристике. 18 художественных и научно-популярных произведений – таков на сегодняшний день творческий багаж Станислава Соловьева, и «зачехлять» свое перо он пока не собирается...
«Вечерка» не впервые интересуется этим неординарным человеком. Так, большой очерк о его жизненном пути, разносторонних способностях и стремлениях вышел к 80-летнему юбилею С.Н. Соловьева в 2008 году (автор Александра Перькова). А сегодня хотелось бы поговорить о творчестве, его жизненной позиции. Станислав Николаевич в этом не отказал...
– «Сережка с Мясоедовской»... Рассказы об одесском мальчике, порой изъясняющемся в истинно Бабелевском духе: с каждой страницы веет морским одесским ветром, доносятся гомон Привоза и запахи «рыбы-фиш» из легендарных коммунальных двориков, смачно «приправленные» аутентичными одесскими идиомами и интонациями... Почему возникла такая тема?
– Полгода назад я закончил трилогию «Чему было быть...» – главную исповедь своей жизни, воспоминания о николаевской «Корабелке» и «экскурс» в историю страны, начиная от Российской империи и заканчивая независимой Украиной. Она охватывает два столетия, а по объему превышает тысячу страниц. Конечно, устал. Нужно было передохнуть. Тут-то я и вспомнил о набросках об одесском мальчишке, лежащих в одной из папок. Почему одесском? Пять лет я провел в Одессе, учась в ОИИМФе, и с тех пор по-настоящему влюблен в этот город.
– В Союзе писателей вы значитесь как прозаик, однако диапазон ваших интересов значительно шире. Каким своим произведениям отдаете предпочтение?
– Вы правы, жанры моей «писанины» разнообразны. Это и роман, и эссе, и фантастика, и научно-популярные работы, например, «Гигиена пробуждения», и даже поэзия. Поэтому что-то выделить нелегко. Тем не менее, на первое место безоговорочно ставлю философско-художественный сборник «Мысли. Недомыслия. Легкомыслия. Максимы». Наш мудрый писатель Анатолий Маляров свою рецензию на эту книгу озаглавил «От Монтеня до Пруткова», а в тексте попробовал сей заголовок оправдать. Понимая гиперболизм оценки, я, тем не менее, почти верю ему. Также неплохим получился роман «Два адмирала». Хотя и с определенными огрехами, в целом, можно назвать удачным эссе «Чему было быть...». Так и тянет его продолжить. Каждая работа что-то отняла у автора, например, остроту зрения, но чем-то и обогатила. Поэтому все, что выходит из-под пера, мне дорого.
– Не заинтересовался ли кто-либо из николаевских литературных критиков вашими произведениями с целью общей оценки?
– Нет. Думаю, что и повода для этого не имеется. Чаще других рецензировал мои книги филолог и писатель Евгений Мирошниченко, за что ему особая благодарность.
– Станислав Николаевич, говорят, вы держите рекорд по срокам заведования кафедрой?
– О рекорде ничего определенного сказать не могу. Хотя заведующим кафедрой работал сорок один год, с 1968 по 2009 гг.
– Сохранились ли у вас связи с кораблестроительным университетом?
– Ну конечно. И не только с «Корабелкой», но и с «Могилянкой» (ЧНУ им. Петра Могилы), где я тоже когда-то «активничал»: четыре первых года был председателем Ученого совета. В НУК я продолжаю работать с аспирантами. Надеюсь на скорую защиту диссертации Андреем Гурским. В соавторстве со старшим преподавателем Светланой Боду мы подготовили к изданию учебное пособие «Основы триботехнологии». С коллегами иногда «лакомлюсь» дружескими встречами у зеленого сукна бильярда. И, конечно, постоянно ловлю себя на размышлениях о настоящем и будущем НКИ.
– Совсем недавно общественность города соболезновала коллективу НУК по поводу безвременного ухода из жизни ректора Рыжкова. Вскоре предстоят выборы нового руководителя. Ветеранов университета каким-то образом привлекают к этому процессу?
– Насколько мне известно, выборы руководителей организации являются прерогативой действующего на данный момент коллектива.
– Иными словами, совета у вас не спрашивают. А жаль. С вашей-то осведомленностью... Пользуясь моментом, Станислав Николаевич, возможно, вы могли бы что-то порекомендовать своим коллегам, опираясь на многолетний опыт работы в НУК?
– Не знаю, насколько это будет этично, однако воспользуюсь вашим «поощрением». Считаю, что высокая порядочность и компетентность кандидата в ректоры – первые безоговорочные его качества. К этому присовокуплю дополнительные моменты, которыми, на мой взгляд, должно обладать «первое лицо» вуза. В настоящее время снято ограничение на возраст для руководителя. Вместе с тем, этим «подарком» следует пользоваться весьма осторожно. Если руководитель проработал довольно долго, и коллектив видит его несомненные успехи, то можно и пролонгировать деятельность лидера, даже несмотря на преклонный возраст. Другое дело, когда руководитель избирается впервые. По моему мнению, здесь следует отдавать предпочтение молодым кандидатам, предвидя перспективу. К примеру, в НКИ ректоры приходили к руководству в возрасте: Чубов Е.Ф. – 37-ми лет; Бузник В.М. – 51 года; Степанов В.М. – 41 года; Александров М.Н. – 43-х лет; Романовский Г.Ф. – 53-х лет; Рыжков С.С. – 41 года. Руководитель чувствует себя увереннее, когда возраст не «пыхтит» ему в спину.
Второй момент, который, по-видимому, необходимо учитывать при рассмотрении кандидатур – склонность к семейственности. Это совсем небезобидный феномен, который «расцвел» в последние годы во всех постсоветских республиках. Еще на слуху прошлогодний скандал, когда «заслуженные папы» умудрились сделать академиками российской Академии наук своих чад. Платон две с лишним тысячи лет назад предупреждал потомков о пагубности семейственности. В советское время непотизм контролировался государством, а ныне право контроля возложено на трудовые коллективы. Руководитель, исповедующий семейственность, со временем окружает себя прослойкой ближних и перестает видеть коллектив. На значимых постах появляются родственники и приближенные… Словом, ничего путного такой сценарий не приносит, кроме гнетущей атмосферы в преподавательской среде.
Наконец, ректор должен быть «бессребреником», касается ли это зарплатного удовлетворения собственной «физиологии» или искоренения эпидемии лихоимства по отношению к студенчеству. Никаких компромиссов, доктор ли ты или лаборант… Впрочем, это уже тривиальность.
– Это совсем не тривиальность. И все же, хотелось бы завершить нашу беседу той темой, с которой начали. Каковы ваши ближайшие и перспективные планы в литературной деятельности. Чем порадуете?
– Любимой моей шуткой. «Если хотите, чтобы Бог посмеялся, познакомьте его со своими планами…».
– Что ж, не будем смешить Создателя. Тогда – творческих удач вам и крепкого здоровья!
Беседовала
Елена Кураса.

Источник: Вечерний Николаев | Прочитать на источнике